«История Лизы»: книга, фильм, Европа

Эта новость ошеломила многих. Компания НВО купила права на телевизионный показ и размещение на VOD платформах в Центральной Европе украинского фильма «История Лизы» режиссера Александра Жовны, нашего земляка, автора одноименной книги. Показ фильма стартует 1 мая 2020 года.

Справка «УЦ»: «HBO» (Home Box Office) – американский кабельный телевизионный канал. Входит в корпорацию Time Warner. Подразделения HBO и совместные предприятия с ее участием вещают более чем в 50 странах мира. Передачи производства HBO (главным образом телесериалы) были закуплены более чем в 150 странах.

Посмотреть картину смогут зрители из Польши, Чехии, Словакии, Молдовы, Хорватии, Словении, Косово, Сербии, Черногории, Боснии и Герцеговины, Македонии, Болгарии и Венгрии. Пересказывать сюжет смысла нет – можно прочесть книгу или дождаться премьеры фильма, которая в Украине состоится осенью. Но мы не смогли отказать себе в удовольствии поговорить с виновником торжества (а произошедшее – не что иное как торжество разума и искусства).

Итак, наш собеседник – Александр Жовна.

– Александр, книгу я прочла, а фильм, понятно, не видела. Как родилась идея экранизировать «Историю Лизы»?

– Собственно, «История Лизы» писалась как киносценарий, и писал я его для Романа Балаяна, между тем мечтая снять картину самостоятельно или хотя бы вместе с ним. Когда сказал об этом Роману Гургеновичу, он отнесся к моей идее скептически и сказал, что я уже старый снимать кино. Я согласился, но обиделся. Что-то ему ответил, на что обиделся он. После чего в наших планах снимать «Лизу» наступило затишье. Затем Майдан, отношения с Россией, словом, не до кино. Чтобы не пропадать добру, я придал сценарию некую литературную форму, удобную для чтения, и выпустил книгу, как это было не раз с моими предыдущими книгами, по которым уже снимали кино.

– Снять кино стоит больших денег…

– Именно. Шло время, а меня не покидала идея экранизации. Как-то узнал, что есть конкурс киносценариев от Госкино Украины, на котором можно получить пятидесятипроцентное финансирование. Мне посоветовали продюсера из Одессы Валерия Калмыкова (trueman production). Обратился к нему. Он прочел сценарий и согласился. Подали проект на конкурс. И с первого дня начались неприятности. Просили очень скромную сумму в семь миллионов гривен. Чтобы было понятно, вместе с нами подавались проекты на пятьдесят миллионов, семьдесят, восемьдесят и больше ста, в общем, нормальные суммы для полноценного игрового кино. Поэтому наша цифра выглядела более чем скромной.

А все потому, что в наших планах было израсходовать ее только на кино. У опытных профессиональных кинематографистов, часто снимающих кино за деньги госбюджета, есть и другие планы. И сразу же произошла обидная техническая ошибка: в документах вместо необходимых 7 миллионов каким-то образом оказалась сумма вполовину меньше. Из просто смешной суммы она превратилась в неприлично смешную, за которую снять такое кино просто невозможно. Кстати, как раз сегодня довелось услышать интервью достаточно известного продюсера, нередко получающего финансирование от Госкино. Он сетовал на слишком маленькую сумму в 42 миллиона на свой очередной фильм. У нас было три! Вернее, и этих пока еще не было. Пытались объяснять руководству Госкино, что произошла техническая ошибка и что за такие деньги невозможно снять картину. Они с пониманием кивали и разводили руками.

На вопрос, что же нам делать, совет был искренний и радушный: ну так не берите, если мало. Позже я лично встречался с министром культуры, он все услышал, понял, обещал помочь, ну а дальше… Был такой фильм советский «Дальше  –тишина». В сущности, ничего из ряда вон выходящего, все как всегда. Решили рискнуть и взять эти несчастные деньги. Но не тут-то было. Их тоже не давали. Началась бесконечно долгая бюрократическая волокита без особой надежды. Уходили натура, актеры. И тогда я, окончательно сойдя с ума, одолжил у друзей пятнадцать тысяч долларов и вместе с такими же безумными своими друзьями со студии Sinemastudio начал снимать кино.

Сказать, что это было сложно, – ничего не сказать. Поэтому на площадке снова приходилось быть и режиссером, и грузчиком, и пожарником, но главное – рядом были такие же одержимые кино безумцы. А потом начали случаться чудеса. Небо смилостивилось над нами и стало помогать. Первым и главным чудом были наши «солнечные» дети – Марьяша Ахрарова из Кропивницкого и Влад Погребной из Харькова. Если бы не они, никакого кино не было бы.

– Как вы подбирали актеров? Как работалось с «солнечными» ребятами?

– Да так как-то искал в Интернете. Среди претендентов они были не одни, но не подходили по разным причинам. К примеру, в фильме наш герой, мальчик с синдромом Дауна, должен был хорошо уметь плавать, а среди этих детей таких практически не встретишь. Но и в этом случае один за другим стали происходить чудеса. Думаю, и здесь не обошлось без каких-то небесных сил, подаривших нам этих невероятных двоих милейших людей.

А как я боялся начинать работу с ними! Это как прыгнуть в потухший кратер вулкана, заполненный темной водой, за которой темная безд­на и неизведанность. В итоге же все произошло совсем по-другому. С ними было настолько просто, намного проще, чем с профессиональными актерами. А все потому, что они не играли, для них это не было игрой, они проживали все на полном серьезе. Потому что они же настоящие, в отличие от нас, так называемой нормы, позволяющей себе быть неискренними, и в то же время сталкивающиеся с трудностями, чтобы быть искренними. Поэтому наши «солнечные» актеры часто выглядели убедительнее своих профессиональных коллег.

– Были курьезы во время съемок?

– Не знаю, можно ли это считать курьезами… Скорее – неожиданной закономерностью. В перерыве между съемками наш главный «солнечный» актер, мальчик с синдромом Дауна, которых в постсоветском социуме привыкли считать не совсем полноценными, во всяком случае, интеллектуально ниже, переиграл в шахматы почти всю полноценную группу интеллектуалов…

А однажды нам Бог послал черепаху. Перед съемками я поймал в речке черепаху и подумал, что ее можно использовать в кадре. Она жила у меня несколько дней. Потом пришло время сниматься, я посадил ее в ведро, вышли на берег реки, подготовили камеру, ведро стояло на берегу рядом с нами. Я поворачиваюсь к нашей «актрисе», а ведро опрокинуто, и черепахи нет. Можете представить мое состояние? Пришлось смириться. Переезжаем на другую локацию, километров пять в устье реки. Выходим из машин, идем к реке. Ну что может произойти более удивительное? На берегу сидит точно такая же черепаха. Смотрит на нас и не двигается. Вот что это? Конечно же, она снялась в подвод­ных эпизодах, да еще как!

   – Когда вы узнали о покупке компанией НВО права на показ фильма в Центральной Европе, какой была первая реакция?

– Я до сих пор думаю, что это сон, и боюсь проснуться. Я знаю, что честно делал свою работу, как и мои соратники, друзья, и что-то должно было произойти. Если говорить о признании в Украине, так вы же знаете, что в своем отечестве пророков не бывает. Вот, скажем, на последний конкурс Госкино мы подали не менее интересный проект художественного фильма «L». Нас не пропустили. Не оценили. Теперь, может, проектом заинтересуются в Европе. А хотелось бы дома, в своей стране.

Грустно все это. Но главное то, что произошло, и это признание на мировом уровне. Сам я не считал свой фильм чем-то выдающимся, но, если таковым его посчитали в НВО, спорить не стану, они ведь профессионалы своего дела, им виднее.

– В Европе к особенным людям относятся, как к равным. Тема, поднятая в книге и фильме, актуальна для нашего общества. Какой реакции вы ожидаете от нашего зрителя и от европейского?

– От нашего хоть какой-нибудь. Ведь фильм не просто нравоучителен, а еще и довольно занимателен, он чувственный, в нем присутствуют любовь, драма, непростые отношения, а главное – необычные, особенные люди, у которых мы можем многое позаимствовать, чтобы стать лучше, чище.

От европейского… Полагаю, прежде всего с их стороны будет удивление, а может, и изумление от того, в какой атмосфере все еще проживают эти люди. У них ведь там все по-другому. Не только «норма» живет более цивилизованно, чем мы, но и категория людей с хромосомной аберрацией, к которым на самом деле относятся, как к равным. Ну это тема для отдельного разговора – более тщательного и глубокого. А пока посмотрим кино.

– Увидимся осенью на премьере?

– Надеюсь.

Записала Елена Никитина, «УЦ».