«Онижедети», за что их сажать?

14-го февраля этого года в «УЦ» был напечатан материал «Стая шакалов у сквера “Пантеры”», в котором шла речь об избиении группой подростков нескольких школьников возле сквера, расположенного между детской поликлиникой, краеведческим музеем и кинотеатром «Зоряний». В результате в больницу с тяжелыми травмами попал молодой поэт Денис Бирзул, а другому потерпевшему сломали руку.

На виду у всего города окровавленных школьников не только избивали с непонятной жестокостью, но и преследовали по главной улице города. Случилось это 2-го февраля, около 18 часов. Мы навестили Дениса в больнице, и следы побоев на лице были видны даже спустя неделю. У него были диагностированы сотрясение мозга, многочисленные раны и ушибы.

Все как бы ясно и понятно, есть факт хулиганства, полиция начала расследование дела, за которым следили СМИ и общественность, но время шло, а никаких движений в сторону задержания подозреваемых не происходило. Говорят, они даже хвастались, мол, подождите, мы скоро сделаем так, что не нас (нападавших) было 15, а вас, и не мы были «бухие», а вы. До потерпевших доходили угрозы устроить «облаву» за обращение в полицию. Более того, одного из нападавших даже положили в больницу якобы с травмами, полученными от… потерпевших. Правда, вскоре его из больницы, той самой, где лечился и Денис, забрали, и насколько известно, без диагноза о наличии травм.

С тех пор прошло больше полугода, мы несколько раз связывались с мамой Дениса, спрашивали, как идет расследование, но новости поступили только пару дней назад. Причем плохие.

Начать надо с того, что расследование идет, но только против нескольких нападавших. Одного из них опознали, но вот установить фамилию никак не могут, несмотря на то, что сами родители потерпевших нашли его в пункте проведения ВНО. Да и других, наверное, не составляло труда найти, поскольку все они жители одного района – «поповские», как говорили сами нападавшие. Родители потерпевших говорят, что в ходе следствия сторона защиты нападавших даже привлекла свидетеля – девушку, которая не могла ничего толком объяснить и показать на карте место избиения, хотя следователь ей явно подсказывал: «Вот это лавочка, вот это еще что-то, а вот – это самое место». Роль свидетеля сводилась к тому, что она должна была видеть, как главный нападавший не избивал, а наоборот, разборонял, потому что: «Не замахивался руками». Напомним, что Дениса, лежащего на земле, добивали ногами. Родителей потерпевших возмущает и то, как прокурор следствия охарактеризовала причину нападения: «Спонукала поведінка потерпілих». Следствие никак не реагирует на наличие видеоматериалов с камер наблюдения, где видно, как нападавшие покупают в этот день спиртное, где они рассказывают один другому, кто и как избивал. В общем, следствие идет, но, когда состоится суд – неизвестно.

В начале сентября сторона защиты вдруг проявила активность, связалась с адвокатом потерпевших Геннадием Никишовым и предложила решить дело полюбовно, т.е. отозвать заявление. Наталия Бирзул тоже получила такое предложение. Ей позвонила женщина, представившаяся мамой одного из подозреваемых, и предложила одну тысячу долларов за отзыв заявления. Адвокат и родители потерпевших отказались – не в деньгах дело, хотя потратить на лечение пришлось немало. 11-го сентября, а потом еще раз родители потерпевших были на приеме у прокурора города, который обещал разобраться и вроде бы подтвердил, что подозреваемым переквалифицировали статью неправильно и для усиления контроля пообещал назначить процессуального прокурора. Конечно, потерпевшие обратились и в генеральную прокуратуру, там ответили, что жалобы надо подавать на месте, но, как известно, прокурора области сняли, а нового не назначили, меняется и руководство полиции, возможно, эти обстоятельства и хотят использовать защитники нападавших?

Их тоже можно понять: мы же родители, «онижедети» и все такое. Но не готовят ли папа и мама такими действиями своим детям прямой путь на скользкую дорожку? Это к тому, что один из нападавших уже несколько лет как бы специализируется на избиении школьников. В инциденте в сквере «Пантеры» от действий хулиганов пострадал и Никита Ткаченко. Несколько лет назад его ни за что избил другой школьник. Отец Никиты Сергей Ткаченко тогда встречался с учителями и родителями нарушителя. Учителя делали круглые глаза, мол, наш мальчик не мог этого сделать и вообще, его все любят. Сергей Ткаченко согласился отозвать заявление при условии извинений, на что родители хулигана ответили, что сын извиняться не будет, они сделают это за него сами… И вот через несколько лет повзрослевший обидчик, очевидно, уверовавший в свою безнаказанность, опять оторвался на тех, кто слабее.

Есть очень сильные подозрения, что некоторые хулиганы давно занимаются силовыми единоборствами, их так и называют – панкратионщики. При этом есть свидетельства, что нападения возле сквера имеют все признаки спланированного и отработанного действия. Сначала они «разогреваются» в близлежащих магазинах, потом пара зачинщиков выбирает жертву, начинает приставать, и по сигналу вся толпа, натянув капюшоны, выбегает из укрытия неподалеку и нападает. И это не случайная мальчишеская драка, а сознательное действие организованной группы!

Интересно, что среди нападавших особенно «мажористых» как бы и не нет. Так почему же затягивается такое простое дело, как групповое избиение школьников? Адвокат потерпевших Геннадий Никишов считает, что это делается неспроста.

– Що тут коментувати? Це неприкрите затягування справи з боку прокуратури та слідства. У справі нічого складного немає, немає якихось великих експертиз, але – з лютого місяця?! Слідчий обіцяв, що ще в серпні буде оголошена підозра, причому саме по хуліганству, потім чомусь затягнулося аж до вересня, причому якось співпало, що захисника, адвоката одного підозрюваного довго не було, усі чогось чекали, ніхто про підозру не оголошував, а потім, коли він з’явився, і були намагання цю справу якось залагодити. І на мене виходили, пропонували…

– Вам теж пропонували гроші?

– Пропонували, в якості компенсації. Я сказав, що немає про що нам на цю тему говорити, і після цього чомусь оголошено про підо­зру по легким тілесним ушкодженням, тобто по частині другій статті 125-й.

– А що це означає? У випадку суду зменшиться покарання?

– Звичайно, покарання буде меншим, але я бачу, що тут можуть бути узгоджені дії з боку прокуратури, слідства та самим підозрюваним з метою просто затягнути справу та закрити за терміном давності. Можливо, люди втомляться, забудуть, і справу можуть закрити без вироку.

– А про які терміни йдеться?

– Якщо діло дійде до суду, там є позбавлення волі, саме по
125-й, але терміни не тривалі, до двох років. А на практиці, так як неповнолітні, нічого страшного не буде. А якби було так, як воно має бути, хуліганство групою осіб, то, звичайно, могла б іти мова про реальне покарання.

На день написания материала (пятница, 13-е) никому о подозрении еще не объявляли. Заметим, большинство подозреваемых тоже школьники или вчерашние школьники. Возможно, им не хотят испортить анкету перед будущим поступлением в юридическое или какое-нибудь правоохранительное учебное заведение? Они же видят, что сотрудники этих ведомств могут карать и миловать по своему усмотрению…

Сергей Полулях, «УЦ».