Три жизни Анатолия Юрченко

Анатолию Юрченко исполнилось 70 лет! С 1994 года и по сей день он пишет для «УЦ» театральные рецензии и юмористические рассказы, сводки с «фронта» пенсионных реформ и репортажи из зала суда, исследования запутанных коммунальных вопросов и многое, многое другое. Как из инженера-ракетчика Анатолий Петрович стал журналистом, юмористом, писателем, о разных этапах своей жизни он нам и поведал.

«Меньше всего мне хотелось выглядеть в этом интервью самодовольным болваном – я и то, я и сё, да еще и в прошлом… Но всё же я, считаю, чего-то в этой жизни добился, причем в трех ипостасях, в трех своих жизнях. До 1994 года была одна жизнь, после 94-го вторая и с конца двухтысячных – третья.

Хотел и стал инженером

В первой своей жизни я инженер, военный инженер-конструктор. Родился в Воркуте, вырос там, и с детства меня влекло инженерное дело. И я стал стопроцентным инженером. Инженером-ракетчиком, специальность моя «Системы автоматического управления», математическая кибернетика. В 1970-м я надел погоны лейтенанта и получил свое первое назначение в Удмуртию, хотя точнее – в лес! И очень долго потом из этого леса вырывался.

Еще в вузе я начал заниматься научной работой. На пятом курсе в научных трудах нашего ВУЗа была опубликована моя первая статья. Соавторская, конечно. Идея принадлежала научному руководителю – Павлу Ивановичу Иванову, начальнику кафедры «Системы автоматического управления». Но перевёл идею в дифференциальные уравнения, сделал все расчёты и написал статью – я. Зато Павел Иванович собственноручно промоделировал полученный результат на аналоговой ЭВМ – мне осталось только снять осциллограммы.

Я написал ещё одну научную статью для трудов ВУЗа, ухитрился сдать два экзамена кандидатского минимума. Но мои просьбы о переводе в родной ВУЗ или о направлении в адъюнктуру получали отказ. Командир не отпускал ни в вуз преподавать, ни в адъюнктуру. Лишь спустя несколько лет получил предложение служить и работать в Кировограде. Я хоть и родился в Воркуте, но по фамилии и по роду украинец, Украина – моя историческая родина. Отчего не переехать? Кстати, в то время все военные мечтали заканчивать службу или в Подмосковье, или в Украине, – климат, абрикосы под ноги падают. Меня звали в один закрытый НИИ в Подмосковье, но снова уже здешний командир не пустил.

И получилось. Почти 20 лет я отдал заводу АРЗ. Сначала в конструкторском бюро. Дослужился до ордена за конструкторские разработки. По ряду причин ушел из КБ собственно на завод, дошел до главного технолога, подполковника. Но в девяностые я понял, что завод умирает, и надо было решать – умирать вместе с заводом или начать другую жизнь?

Вторая жизнь – журналистика

Первой моей газетной публикацией было стихо­творение. Называлось оно «Ширь несохнущих площадей». В середине 1960-х, когда я заканчивал школу, у кого-то в Воркуте родилась идея создать школьную академию наук. Я сразу туда записался на математику, журналистику и зачем-то на геологию, которую скоро и бросил. А в редакции газеты «Заполярье», к своему удивлению, прижился. Нами, «будущими журналистами», занимался замечательный сотрудник! Он как-то сказал мне: «Мы все тут несостоявшиеся поэты». И вот однажды, разговор как раз шёл о стихах, я неожиданно для самого себя достал из кармана свою «Ширь несохнущих площадей». «А это можно опубликовать?» Он посмотрел. «Пожалуй, можно, только нужно на машинке перепечатать».

Потом были первые журналистские опыты. По заданию редакции сделал интервью, репортаж с матча по хоккею с мячом, написал первый очерк… Потом окончил школу, уехал учиться, и потом был уже упомянутый мной «лес».

После очередного отказа в переводе у меня начало зашкаливать артериальное давление – то выше нормы, то много ниже. Я попал в госпиталь. И вдруг однажды, уже после госпиталя, мне пришла в голову идея юмористического рассказа. И я его написал. Предложил ближайшей к гарнизону районной газете. По здравому размышлению подписался псевдонимом: если моё стремление в науку не приветствуется, то и литературные опыты вряд ли будут встречены иначе. И потом на протяжении долгих лет подписывался только псевдонимом. И никогда не бил себя в грудь – это я, я написал! Делал исключения только для публицистики и театральных рецензий: раз называю фамилии конкретных людей – нечего самому за псевдонимы прятаться… К тому же я тогда не видел себя журналистом, я – инженер, я видел, как сконструированное мною воплощается в металле, а потом уходит в войска, и мне хватало.

Рассказ был опубликован в районной газете «Вперед». В «нулевых» годах, заполняя анкету для энциклопедии «Биография.ру», я назвал эту газету как издание, в котором дебютировал в качестве сатирика и юмориста. С тех пор в «Историческом календаре Кировоградщины» регулярно появляется именно эта информация. Хотя на самом деле я настоящим дебютом считаю публикации 1974 года в «Крокодиле» и «Литературной газете». На первый гонорар из «Крокодила» даже купил себе замшевые туфли, потом так их и называл – «туфли из крокодиловой кожи». А вскоре мои рассказы начал брать и отдел сатиры и юмора радиостанции «Маяк». Помните – «С добрым утром, с добрым утром и с хорошим днём»? Правда, в программу «С добрым утром» я не попал ни разу. Но у них в течение недели выходили три юмористических выпуска по вечерам.

Переехав в Кировоград, вскоре получил предложение писать театральные рецензии в «Кировоградскую правду». А уже в 94-м, когда я снял погоны, начал искать работу журналиста, к тому же профильное образование я получил в институте марксизма-ленинизма! Так я попал в «Украину-Центр», о чем ни минуты не жалею. Долгие годы вел свою юмористическую и сатирическую страницу, ее тогдашний редактор Николай Черненко и позвал делать именно ее. Я считаю, что делал ее неплохо, авторы у меня были с именами, со всего СНГ.

К чему лежит душа

Третья жизнь – литературная. Еще военную службу и инженерное дело я совмещал с литературой. Публикации в «Литературной газете» и в «Крокодиле», в программах «Маяка», в «Перце», других украинских изданиях, имеющих отделы сатиры и юмора, – это уже не журналистика, это литературная работа.

В «Кировоградскую правду» я писал рецензии, пока не понял, что и сам могу писать пьесы. В 1987-м в Днепропетровске вышла книга «Тени комнаты смеха» – коллективный сборник сатиры и юмора, как шутили в те времена, «братская могила», в которой нашлось место и моей подборке рассказов. Книга быстро стала библиографической редкостью.

А потом я несколько лет не писал вовсе. А когда стал журналистом, то… Коллеги знают, что надо выбирать одно – или ты журналист, или поэт и писатель. Журналистика отнимает много энергии и сил в первую очередь, для литературы не остается. Так, выкраивал что-то. Журналистика портит перо – это не я придумал.

Кроме юмора и чистой журналистики, попытался писать пьесы. И, кажется, что-то получается. Пьеса «Большая Вера» была экранизирована Кировоградской областной телерадиокомпанией. Трагикомедия «Лишь тот достоин жизни и свободы…» в прошлом году поставлена в Луцке. Надеюсь, когда-то и расхожая фраза «нет пророка в своем отечестве» перестанет работать и какую-то из моих пьес поставят в нашем городе. У меня есть четыре написанных пьесы, и есть задумки еще нескольких.

Потом я возглавил областную организацию Конгресса украинских литераторов и сейчас там работаю. Выпускаем альманах «Литературная Кировоградщина». Пишу. Задумок какой-то роман написать нет. Мне кажется, я автор малой формы. Давно овладел украинским языком (начинал еще в семидесятые годы с Котляревского), перевожу сам свои произведения, хотя когда впервые попал в Украину, в Киев, то нас с другом смешили надписи на карте города «деякі кінотеатри», мы тогда решили, что это «где какие кинотеатры». Но, начав с рецензий на гастроли заезжих русскоязычных театров, уже вскоре я начал писать и рецензии на наши спектакли на украинском.

Планов на будущее хватает, я еще не закончился. Так что увидимся на страницах газеты и, верю, в театрах на постановках моих пьес.

Редакция дружно поздравляет Анатолия Юрченко, нашего дорогого Петровича, с юбилеем и приглашает присоединиться к поздравлениям всех читателей «УЦ».