Оружие, которое «работает»

Вообще-то этот материал должен был делать мужчина. Он ведь по природе и истории – добытчик, воин. Но он бы не задал те, порой наивные, вопросы, которые интересуют женщину, ведь мужчина «в теме». Речь шла об оружии.

Есть в Кропивницком оружейный магазин «Кедр», который сравнительно недавно открыл Игорь Андреев. Он в прошлом – кадровый военный, техник по авиационному вооружению. Прошел Афганистан, работал в охранных структурах. Возглавляет общественную организацию «Кировоградская областная федерация ветеранов Вооруженных сил и силовых структур». Оружие – его увлечение, о нем он может говорить часами. Наша беседа длилась более двух часов…

– Игорь Алексеевич, как возникла идея магазина?

– Я оружейник, разбираюсь в этом, мне это всегда нравилось. Мы тяжело открывались, долго судились, было много проверок, комиссий. И это притом, что у нас все, до мельчайших подробностей, исключительно в рамках закона. А потом, четыре года назад, я за помощью обратился к Антону Геращенко. Он попросил выслать ему документы, проверил их, потом приехал сюда. С его легкой руки мы и открылись.

Со мной работает Александр, который поначалу был энтузиастом, а сейчас знает столько, что я сам у него спрашиваю. Он приобрел опыт, общаясь с людьми. У нас ведь не просто магазин, но и клуб по интересам. Мы не ставим перед собой задачу «впарить» что-то пришедшему. С точки зрения коммерции, мы, может быть, поступаем неправильно, но как специалисты все делаем верно.

Есть достаточно много непорядочных продавцов, в том числе в сети Интернет, которые не объясняют людям, что, например, пневматическое оружие – это тоже ответственность, и охотиться с ним нельзя. Для них главное – продать. Надо объяснять. Вот к нам приходят за винтовкой, а мы говорим, что с ней охотиться нельзя. Человек разворачивается и уходит. Да, мы потеряли клиента, но, может быть, спасли животное.

Бывает, приходит покупатель и хочет купить что-то за, скажем, двадцать тысяч. Можно сразу же продать без разговоров. А мы спрашиваем, какие у него задачи, и часто отговариваем, предлагаем что-то дешевле, но то, что ему надо. Человек деньги экономит и остается довольным обслуживанием. Он потом еще к нам придет и знакомых приведет.

– Вы сказали о спасении животных, но все же торгуете оружием для охоты. Как это совмещается?

– Охота должна быть ритуалом. Ну, не голодают же семьи охотников, и они не добывают мясо, чтобы прокормить семью. Я видел охотников в Германии. Идет он такой красивый, в костюме, в шляпе с перьями. Подстрелил в лесу зайца, возвращается с добычей гордый, идет важно через свое селение, на него смотрят, приветствуют. Потом в каком-то баре он рассказывает о своем «подвиге». И животные там, в Европе, не боятся людей. А у нас охота – это убийство животных. И очень много браконьеров, которые не добывают, а убивают. В связи с войной на востоке страны на руках много тепловизоров. С ними ездят по полям, лесам, гоняют зайцев, коз, кабанов. И это безнаказанно. Вы слышали, чтобы хоть одного из таких судили, посадили? Нет? И я не слышал.

– Какой ассортимент в вашем магазине?

– Когда мы открылись, у нас оружия было намного больше. Но мы его исключили, оставили только то, что работает. Есть много некачественного оружия, есть то, что так дорого не стоит. Очень важно соответствие цены и качества. Денег у людей не так много. Если четыре года назад смотрели оружие по сорок тысяч, то в этом году – шесть-семь. И есть оружие по явно завышенной цене – брендовое. Я всегда сравниваю. В Украине может стоить 65 тысяч гривен, а в Германии то же самое – 800 евро. Мы в свое время дорогое оружие продали и больше его не завозим. Хотя под заказ можем привезти.

Мы, кроме оружия, предлагаем бинокли, оптические прицелы, одежду, средства для чистки, смазки оружия, патроны. Женщины для своих мужчин всегда у нас найдут подарок.

– Как вы привозите оружие? Не в сумке же в багажнике.

– Нет, конечно. Это процедура, процесс, регламентированный законодательно. Если сами едем, заказываем спецавтомобиль и охрану, которая нас сопровождает туда и обратно. К нам привозят так же. Серьезное дело.

– А правда, что у каждой единицы оружия есть свой «почерк»?

– Я бы сказал так: не почерк, а, как у человека, «отпечатки пальцев». Каждый ствол перед поступлением в продажу «отстреливается». Гладкоствольное не отстреливается, а просто ставится на учет. А с нарезным все серьезнее. Гильзу боек бьет по-своему: где-то влево, где-то правее. Даже царапины свои, уникальные. Это и есть «отпечаток пальца».

Наши поставщики обязательно проводят «отстрел» оружия в научно-исследовательском эксперт­но-криминалистическом центре. Заключение кладется в конверт и прилагается к оружию. Параллельно вся информация помещается в базу.

Если, к примеру, карабин где-то «засветился», и он зарегистрирован в НИЭКЦ, по гильзе можно найти его владельца. И этот карабин, между прочим, должен «отстреливаться» каждые три года.

– У вас такие красивые витрины. Можно вот этот карабин подержать в руках?

– Ни в коем случае! Подержать в руках мы разрешаем только тем, у кого есть право на приобретение оружия, то есть разрешение. В законе прописано, что передавать в руки оружие можно человеку, имеющему право на приобретение оружия, которое выдается сроком на три месяца. И он к нам должен приходить с паспортом, ведь в разрешительном документе нет фотографии. Даже подарок своему другу вы не сможете сделать. Если у него есть разрешение, приводите его с документом и покупайте. Да, сюрприза в этом случае не получится.

– Не могу не поинтересоваться вашим мнением по поводу легализации оружия.

– Сложная тема, интересная, актуальная, противоречивая. Оружие скрытого ношения, или травматические пистолеты с резиновыми пулями, у нас имеют право приобретать и носить представители отдельных категорий. Это судьи, журналисты, сотрудники полиции и их близкие родственники. Вот вы, журналист, можете, а я – нет. Притом, что я имею право на владение нарезным карабином 308-го калибра. Нонсенс!

Вот Молдова много лет назад разрешила своим гражданам вооружаться. И статистика свидетельствует о том, что преступность там резко упала в показателях. Это объяснимо. Вор не полезет в форточку, не будет взламывать дверь квартиры, если он знает, что хозяин может быть вооружен. И на улице он не рискнет нападать даже на женщину, ведь и у нее в сумочке может быть пистолет. У нас вопрос легализации оружия много лет обсуждается, и дальше этого дело не двигается.

– Но есть серьезные опасения, что начнут стрелять везде, при любой конфликтной ситуации.

– Это заблуждение. Владение оружием обязывает к соблюдению определенных правил, очень строгих. Но это при условии, что оружием владеет адекватный человек. Вот у меня есть оружие, я вожу его в машине, оно у меня дома. Знаете, когда тебе угрожают (а это с каждым может случиться), достаточно только показать, что ты вооружен. И «агрессор» сразу же пасует, отступает. Я – за легализацию оружия. Но в нашей стране это, наверное, никогда не случится. К сожалению.

– Время от времени полиция объявляет месячники добровольной сдачи оружия и отчитывается, сколько единиц было сдано. Это что?

– Как правило, приносят оружие, которое «случайно нашли». Это не запрещено законом. Ну, «подкинул» вам кто-то пистолет во двор. Или вы «вдруг» нашли на чердаке ружье в отличном состоянии. Что с ним делать? Есть варианты: просто сдать в полицию или узаконить. Если решаете оставить себе, пишете заявление в полицию. «Ствол» проверяют, не светился ли он в каком-то криминале. Если все чисто, вы собираете справки, получаете разрешение и владеете оружием на законных основаниях.

– У вас есть оружие, которое сдают на комиссию. Оно откуда?

– Если у человека есть оружие, приобретенное на законных основаниях, и он хочет от него избавиться, он пишет в полицию заявление с просьбой разрешить продажу оружия через магазин. Мы берем это оружие на учет, «списываем» с него (то есть уже за него отвечаем мы). Если он передумает и захочет его забрать, то снова проходит всю разрешительную процедуру.

– У вас все вроде бы хорошо. Даже во время нашей беседы заходили люди посмотреть, спросить, поговорить. А чего хочется? Какие планы?

– Хочу тир. Я со своим оружием, которым владею, стреляю по мишеням. Это спортивная стрельба. У нас в городе нет «полигона» для такой стрельбы, а желающие, любители есть. Если есть оружие, оно должно «работать». Я его работу вижу не в войне, не в разборках, не на охоте, а в меткой стрельбе по мишеням. И я сделаю тир!