ВостГОК на распутье?

Казалось, что акции горняков Кировоградщины по перекрытию автомобильных дорог вокруг Кропивницкого открыли, образно говоря, дорогу ВостГОКу в состав НАЭК «Энергоатом» – это дало бы уранодобывающей отрасли возможность стабильно развиваться, но получается, что этот путь теперь стараются заблокировать на самом комбинате. Разбираться пришлось председателю Атомпрофсоюза Украины Валерию Матову, который в авральном порядке посетил Кировоградщину, где встречался с коллективами двух шахт и руководством области. Он дал эксклюзивное интервью для читателей «Украины-Центр», в котором оказалось много интересного и даже неожиданного.

– Валерий Алексеевич, почему такая срочность?

– Да, вышло срочно, потому что началась клоунада. Я побывал на Новоконстантиновской и на Ингульской шахтах, встретился с губернатором.

– Что говорили горнякам, руководству области?

– Я выехал из Киева в понедельник (8 февраля. – Авт.), погодные условия сами видите какие, но жизнь требует. Я приехал вместе с юристом Атомпрофсоюза, с народными депутатами, из Желтых Вод приехал и.о. председателя профсоюза ВостГОКа, пригласили председателей профсоюзов других шахт и провели расширенное заседание с участием руководства шахт. Я проинформировал о ситуации, в которой мы находимся и по ВостГОКу, и по НАЭКу, потому что некоторые деятели начали кричать, мол, надо ехать под стены НАЭК, деньги требовать, они нам должны. Я говорю, что вам ничего не должны, вы уже проавансированы наперед!

– Речь о проплате НАЭКом за 900 тонн концентрата, тогда как комбинат поставил только 665 тонн?

– Да, там уже авансом проплачено, причем у НАЭК тоже сложный период, сами, как говорится, вышибаем деньги. Компания только в конце января закрывала зарплату за декабрь. При этом я обращался к руководству компании, чтобы все-таки были какие-то деньги для ВостГОКа, потому что надо поддерживать производственную деятельность, ну и, естественно, платить заработную плату. Они 29-го закрыли зарплату за декабрь по уранщикам, что-то пошло на производство, 20% – на аванс января. И вот пошли разговоры, что надо ехать в Киев и так далее.

– Это исходит от Независимого профсоюза? Что о них можно сказать?

– А что про них говорить? Они там пудрят мозги.

– Это профсоюз нардепа Волынца? Судя по телевизионной картинке, он какой-то стал странный, нервный.

– Конечно, странный. Я его давно знаю. Да, на встречу пришел и их представитель, Дмитрий (Дмитрий Бондарев. – Авт.), говорит, я представитель трудового коллектива. Говорю, уважаемый, скажи, какой коллектив ты представляешь? Вот объясни. Их там сотня человек, понимаете. Поэтому, говорю, в моем понимании вы представляете 1,5% коллектива, и я не позволю, чтобы ты здесь расписывался за весь коллектив. Они пошли на спайку с руководством комбината, им подыгрывают, немножко балуют…

– Кто?

– Дирекция комбината.

– Возможно, их как бы задабривают, чтобы не очень кричали?

– Скорее наоборот, чтобы поддерживали позицию руководства.

– Новый поворот…

– Вы знаете, что мы всегда боролись, чтобы ядерная отрасль, атомно-промышленный комплекс, имела отдельный государственный орган управления, потому что мы растворяемся в угле, в нефти, газе, нас мордуют, как хотят, и по сегодняший день. Под видом «населению дешевую электроэнергию» вымывают деньги, мы же не торгуем напрямую, мы только вырабатываем. А за счет нас электроэнергией торгуют все эти прокладки типа «Гарантированный покупатель». Он взял в НАЭК по 56 копеек, продал по гривне 20 за киловатт, на ровном месте заработал, ничего не производя.

– А у атомщиков есть еще и социальные обязательства, так сказать, налог от правительства?

– Конечно, мы 30% должны отдавать по фиксированной цене, чтобы покрывать так называемый социальный тариф. А теперь эта цифра доходит до 60%, мол, население потребляет больше.

– Получается, что идет борьба не за атомную энергетику, а против нее? А как же решение правительства, согласно которому, эти, как вы говорите, прокладки должны были вернуть НАЭКу 10 миллиардов гривен долгов?

– Не отдали ничего!

– То есть этих денег, которые должны были возвратить НАЭКу, часть которых должна была пойти на решение проблем ВостГОКа, на его развитие, просто нет?

– Ничего нет!

– Тогда скажите, на каком этапе находится включение ВостГОКа в состав НАЭК «Энергоатом»?

– Мы, то есть Атомпрофсоюз, инициировали этот процесс, и он потихоньку пошел. Понятно, что в НАЭК это никому особенно не надо, там своих проблем достаточно, но как будто появилось какое-то понимание и на уровне правительства. Но там есть процедура, просто так комбинат они принять не могут. Это должно быть решение правительства, хотя распоряжение Кабмина было в прошлом году, просто несколько раз менялось руководство министерства, и это распоряжение реализовано не было. Но самое главное, что по процедуре необходимо согласование с тем же МАГАТЭ, Европейским банком развития, есть определенные обстоятельства. Мы бы хотели, чтобы было быстрее, но в связи со всеми этими «негараздами» в стране и так далее… Но вас интересует по ВостГОКу, так?

– Конечно.

– Самое главное, что коллектив, в принципе, идею присоединения поддерживает, люди понимают, что реально будет лучше, получается как бы замкнутый цикл, выстраивается вертикально интегрированная система: добываем, обогащаем, перерабатываем, получаем топливо, вырабатываем электроэнергию – все в одном узле. Но, к сожалению, со стороны руководства идет полное противоречие.

– Со стороны руководства комбината?

– Да, они уже так не хотят. Причиной этого и стали наши поездки и встречи с горняками на производственных площадках. Я подключил депутатов, но не просто депутатов, а которые входят в Топливный комитет Верховной Рады. Со мной ездил Нагорняк Сергей Владимирович. Мы предварительно связались с губернатором Андреем Назаренко, переговорили, получили от него поддержку. Поэтому предложили выработать общую стратегию, что и было сделано, провели встречу в Кропивницком во вторник, 9 февраля. Но на этот раз уже было и руководство комбината – и.о. генерального директора ВостГОКа Антон Бендик, его замы, директора шахт. Губернатор открыл совещание, дал слово и.о. гендиректора, чтобы он изложил позицию. Тот начал рассказывать, как он видит стратегическое развитие комбината

– Все как бы «за»…

– Да, но договора о сотрудничестве между НАЭК и комбинатом по этому году нет! Помните, был подписан рамочный, большой договор на 6 лет, до 2026 года, но там предусмотрена каждый год пролонгация с пересмотром объемов, ценовой политики и прочее. По сегодняшний день руководство комбината этот вопрос не проинициировало и, к сожалению, никакой документ подписан не был.

Фактически никакого юридического права у НАЭК на проведение с ВостГОКом совместной финансово-хозяйственной деятельности нет! И нет оплаты продукции комбината. Но, тем не менее, он потихоньку копейки дает, чтобы поддержать комбинат на плаву.

– А в чем тогда загвоздка со стороны комбината?

– Они считают, что сейчас надо обращаться в Кабмин, Независимые профсоюзы поддерживают, написали письмо премьеру Шмыгалю о том, что надо на уровне государства утвердить цену на урановый концентрат.

– Это хорошо?

– Смотрите, я говорю: «Допустим, утвердили, дальше что? Что вы с этой ценой будете делать? У вас покупатель один, вы же не выйдете на рынок, у вас один-единственный покупатель в Украине».

– Выходит, вопрос ставится так, чтобы заставить НАЭК покупать концентрат по выгодной для ВостГОКа цене?

– Его никто не может заставить, государственное предприятие не может так покупать, поэтому этот путь неверный. Вот интеграция – это выход… В общем, итог этого совещания такой: губернатор поддержал такую стратегию.

– Интеграцию?

– Да, но он поднял еще один вопрос и попросил народного депутата Нагорняка срочно инициировать заседание профильного комитета Верховной Рады, который выработал бы позицию и рекомендацию для правительства по этим делам, – это раз. Второе, он сказал и.о. генерального директора комбината Бендику, мол, если ты не можешь найти общий язык с президентом компании НАЭК «Энергоатом», то надо что-то делать. Губернатор обратился ко мне за содействием в организации встречи с руководством НАЭК. Я ответил, что никаких проблем, у нас нормальные отношения. Мы этот контакт наладим, встретимся, попытаемся сгладить противоречия и прийти к какому-то решению.

– Последний вопрос, вам сложно наладить этот диалог?

– Я скажу, что нам легче в том плане, что мы в Атомпрофсоюз брали специалистов с предприятий, я тоже вышел с Ингульской шахты, имею опыт и знания, могу говорить и с министром, в этом отношении мне легко. Но с ними сложно, потому что они люди упрямые.

– Хуже всего, что вам приходится отстаивать комбинат вместо производственников.

– Ну а куда денешся?..