Хорошие встречи с настоящими людьми

Очередная поездка на фронт с очень нужной помощью для ребят состоялась. Успешная ли? Судя по радостным улыбкам военных, однозначно да. 1660 километров, оторванный глушитель, страшная усталость и приятное чувство выполненного долга. И масса впечатлений от общения с настоящими людьми.

Дело сделано. Помогли, поговорили, передали, посмеялись, подружились. Но обо всем по порядку. Выезд трижды переносился из-за ожидания очень нужной посылки. Сначала на день раньше, потом на день позже, но состоялся в тот день, который планировался изначально, хоть и на несколько часов позже, чем хотелось бы. Поэтому первый заезд в 17-й батальон случился в темноте, что привело к долгим поискам адресата. Передали мы посылку от ОО «Сердца матерей», ребята были благодарны и довольны. Объятия, поздравления и традиционные обещания встретиться еще раз. Однако, если честно, совсем не уверен, что в темноте кто-то смог разглядеть и запомнить лица.

Следующая точка была самой главной, основная передача направлялась именно туда. С лета держит оборону 42-й батальон в окрестностях Донецка. Вот в одном из небольших пригородных поселений и расположился его штаб, куда и нужно было привезти очень полезные вещи, ту самую, важную посылку. История этой посылки началась далеко за океаном. Служил в батальоне боец из нашего города Александр Мисюра. В бою под Дебальцево получил серьезные ранения, но в долгу не остался. В итоге –  переломы костей черепа, ранение грудной клетки, огнестрельное ранение левой ноги и около двадцати операций. Лечение проходил в США, где и остался. Теперь оттуда помогает своим ребятам. Помогает, чем может, и даже немножко больше. Вот именно такую посылку и везли на фронт: прицелы, дальномеры, ноутбук, планшет, шикарные берцы и еще разные полезные на фронте вещи. Навскидку, стоимость всего переданного составляет около десяти тысяч долларов. И Александр знает то, что здесь уже подзабывать стали, – никакими деньгами жизнь не оценить.

Ночевать в окрестностях Донецка можно спокойно – проверено! Правда, если рядом находится легендарный 42-й батальон. Ребята как зашли на позиции, сразу попали под «раздачу» – враг проверял на выживаемость. Не впервой, выжили. Обустроились и ответили. После ответа обстрелы прекратились. А по перехвату разговоров «оттуда» услышали: «Это 42-й пришел. Их не трогать, а то ответят больно». С тех пор не хотят сепары по позициям батальона бить. Как сказал замполит, «так, мелочь, стрелкотня одна. Мы б и хотели, чтобы они свои позиции показали, а они молчат, боятся». Хотя если у соседей обстрелы, то именно 42-й батальон на помощь приходит.

Ребята обустроились серьезно: связь, свет от генераторов, буржуйки в подвалах. Даже телевизор есть. Правда, показывает он только «Сепар-ТВ», но фильмы смотреть можно и над «ужасами хунты» посмеяться. На территории, где нет никаких законов, кроме закона силы, показ фильмов лицензии не требует. Вот и транслируют «защитнички от америкосов» лучшие американские фильмы в перерывах между рассказами о «распятых младенцах».

Только вот проблемы с расселением возникли. В прифронтовом поселке, где расположился штаб батальона, осталось с десяток местных жителей. Остальные разбежались по разные линии фронта. И вот теперь, через три года после начала войны, появились в поселке прокурорские работники. Поступили к ним жалобы из Донецка (!) от хозяев домов о «грабежах, самозахватах и разрушениях». Три года они выжидали, что будет. И теперь командиру приходится объяснять, показывать, рассказывать и даже посылать куда подальше. И то, что поселок три года под обстрелами, и то, что ребята, наоборот, берегут дома и подвалы, и то, что негде больше госпиталь расположить. А оно никому непонятно: в стране ж войны как бы и нет. Вот и поднимают голову все, кому не лень, вот и требуют компенсаций жители «свободной донецкой республики». А наши правоохранители обязаны блюсти закон: есть заявление – нужно расследовать. Только вот, когда поселок был под ежедневными обстрелами, никто ни заявлений не писал, ни расследований не проводил.

Утро второго дня началось с крепкого кофе и поездки на «ноль». Ехать недалеко, но начавшийся вечером дождь усложнил путь. Донецкий чернозем отличается уникальными свойствами: во время слякоти он стремится прилипнуть к обуви намертво, чтобы покинуть привычную обстановку вместе с ее владельцем. А проезд машин по нему в таких погодных условиях становится практически невозможным. Вот и выкручиваются ребята, как могут: дрова довезли туда, куда смогли, а дальше – на руках понемногу доносят. Вот как раз кучка пиленых чурок и есть ориентиром, где нужно свернуть с асфальта на позицию.

А позиция просто уникальная – на одном из краев взлетно-посадочной полосы донецкого аэропорта. Того самого… Вот там и познакомились еще с одним человеком. С тем, о которых и говорят «настоящий». Георгий – грузин, полковник грузинской армии в запасе. В 2008-м воевал с Россией в русско-грузинской войне. Забрал у него «русский мир» отца – погиб на глазах у сына. С тех пор почти не выпускает оружие из рук. За плечами у него и та война, и Чечня, и Ирак, и Афганистан, и учеба в двух академиях: Академия национальной обороны Грузии имени Давида Агмашенебели и Академия сухопутных сил и жандармерии в Анкаре (Турция). Специальность – диверсионно-разведывательная работа. Сейчас Георгий – старший солдат Вооруженных сил Украины, позывной «Гюрза». Сначала числился волонтером добровольческого батальона «Азов» – иностранцам в Национальной гвардии быть нельзя. Воевал в Широкино. Судя по тому, что за его голову обещали безбедную жизнь, воевал успешно. Сейчас легализовался в составе батальона. После одного из ранений есть угроза потерять ногу – она сильно повреждена, а лечить некогда. Пока было тихо – поговорили.

– Ты сейчас на территории Украины находишься официально?

– Конечно! Регулярно езжу в Миграционную службу и продлеваю срок пребывания. Правда, один раз не получилось: я тут на войне был пять раз «трехсотым». В последний раз под Широкино сильно «попал». Прихожу в эту службу, а мне говорят: «Опоздал, пришел позже. Надо штраф платить». Я им справку показываю, что как раз в то время находился в реанимации после ранения. Не помогло… У меня есть пять наград от Украины, две из них лично ваш министр МВД вручал. Тоже не помогло… Заплатил я те несчастные 850 гривен. От меня не убудет, но обидно за такую бюрократию. А документ у меня есть. Самый важный: я женат на самой красивой украинке! Вот такой у меня документ.

– Почему ты здесь?

– Когда-то в 1992-м ребята из УНА-УНСО воевали за мою родину – мы этого не забываем. Грузины в долгу никогда не остаются. А уже в Чечне познакомился с Сашей Музычко, его еще Сашей Белым называли. Подружились мы тогда. Он как-то выступал перед народом и говорит: «Хлопцы, кацапов нужно здесь остановить. Если не остановим – они в Украину попрутся». Все над ним тогда посмеялись, а оно вон как получилось.

– Георгий, ты уже три года здесь, с ситуацией в стране более-менее знаком. А как ты относишься к тому, что сейчас делает Михо Саакашвили в Киеве?

– Для меня Михо – президент. Мы когда встречаемся, я его только так и называю. Его народ тогда выбрал как политика. И вот он – политик, а я – солдат. Он мой президент, я всегда буду к нему относиться с уважением. Все, что происходит с ним в Украине, - политика. За то, что он сделал в Грузии, я его сильно уважаю, а то, что он делает сейчас, это не мое дело. Мое дело – воевать.

Вместе со мной служит здесь друг – Мамука, он в прошлом майор Службы государственной безопасности Грузии. Мы вместе еще с Чечни. Только он уже двенадцать лет в Украине живет, семьей тут обзавелся. И сына привел на вой­ну, говорит: «Должен на себе испытать, что положено в армии».

Есть здесь еще один друг-кавказец. Зовут его Лова, он семимесячный овчар. Правда, дурноват еще – убегает далеко. Но всегда возвращается. Дружит с двумя местными псами и кошками, хотя по размерам уже превосходит их всех вместе взятых, но уважительно относится только к грозному котенку.

Мы выгрузили из машины все привезенное: чай, кофе и вкусняшки, несколько блоков сигарет. До ближайшего магазина тут добраться – почти как нам в Париж съездить. Метрах в четырехстах позиции сепаров. Иногда подходят ближе. Георгий попросил у комбата разрешение сделать для них «подарок». Разрешение получил. Больше ходить не будут.

Дальнейший путь лежал через Бахмут. Там была назначена встреча с бывшим бойцом 54-й бригады, а теперь волонтером и по совместительству архитектором города. Впереди лежал неблизкий путь, и времени самим завезти передачу просто не было. Сергей тут же отозвался и, как позже сообщил, в тот же день передал все по назначению. Но главной задачей посещения Бахмута было не это. Ограниченность во времени принудила нас просить Сергея отнести передачу еще по одному адресу. Вот уже более двух лет в СИЗО города Бахмут содержится Валерий Галушко, боец бывшего батальона «Артемовск». Валерий защищал наше государство, задерживал боевиков. Именно он участвовал в задержании одного из главарей боевиков Ходаковского, который очень хотел «русского мира». А сейчас человек, который, не жалея жизни, выполнял свой долг, чтобы наши дети жили в мирной стране, уже второй год находится в СИЗО именно за то, что задержал сепаратиста-боевика. Второй год длятся суды, которые просто продлевают срок содержания под стражей. Второй год местные сторонники все того же «русского мира» издеваются над воином. Мы хотели, чтобы небольшая помощь из дома подсказала Валере, что о нем не забыли.

Самое ценное, что есть там, – это люди! Настоящие! Поговорили с командиром. С ним подчиненные готовы и в огонь, и в воду, и на смерть. Не буду называть часть и имя, не нужно оно. Просто несколько вопросов и ответов.

– Вот честно скажи: наши стреляют? Или таки действует запрет?

– Стреляем, конечно. В ответ. Мы ж не беззубые теперь, как в 14-м. Кое-что есть, кое-что умеем. Вот на той стороне блиндажи строят. Пришел тут мой артиллерист и говорит: «Давай вмажем». – «Нет, – отвечаю. – Пусть достроят сначала».

– Какая армия лучше: мобилизованная тогда или контрактная сейчас?

– Конечно, мобилизованная. Те ребята шли на войну мотивированные. Да, многого не умели, многое не знали, но очень хотели. А теперь приходят «заробитчане». Спрашиваю у водителя: «Завести и поехать туда-то можешь?» – «Не знаю», - говорит. Так на хрена шел в армию, спрашивается? Зарплату получать. У меня половина подразделения осталась из бывших мобилизованных. Вот на них могу положиться полностью.

– Как сейчас обстоят дела с техникой?

– У нас вся волонтерская техника на ходу. А вот военная… Хотя, получаем что-то новое, вроде и с запчастями проблем меньше, но все равно…

Знаешь, как технику на ходу держим? Да я просто собрал ребят и говорю: «Вас, если “трехсотыми” станете, только волонтерский джип спасти сможет. А его ремонтировать нужно. Давайте что-то решать». Вот и решили – с каждой зарплаты по 200 гривен скидываемся и в ремонт пускаем. А если кто узнает, то меня по голове не погладят. А как иначе?

– А вообще служить-то как сейчас стало? Лучше?

– Да как раз нет. Советская Армия возвращается. Такого количества дол..зма давно не видел. Чуть тише на фронте стало – начали генералы с проверками приезжать. Все советуют, как лучше воевать: то ящики с песком у блиндажей поставить надо, то мобильные группы создать. А зачем их создавать, если у меня эшелонированная оборона? Их так в академии научили. Но ведь на той стороне учили тем же приемам в таких же академиях, а значит, ждут от нас именно таких решений. Надо по местности смотреть: где нужны такие группы, а где нет. Но он целый генерал, он лучше знает.

И главное – ты меня не спрашивай, когда война закончится. Я не знаю. Я знаю, как врага прямо здесь и сейчас уничтожить.

Конечная точка маршрута – Станица Луганская. Задача простая: забрать врача и привезти домой. Настоящего врача. Дней двадцать назад Министерство здравоохранения обратилось за помощью: в Станице острая нехватка врачей и нужны специалисты. Помогает решить проблему ПДМШ (Первый добровольческий мобильный госпиталь), но и там не все специалисты есть. Вот и откликнулся на просьбу главный врач нашего госпиталя Геннадий Сябренко. А после двухнедельной работы надо было его домой забрать – здесь тоже работы много. В Станице он уже был год назад в том же госпитале и тоже на добровольной основе. То есть бесплатно. Я попросил его сравнить обстановку тогда и сейчас.

– Геннадий Петрович, изменилось отношение людей? К вам, врачам, к обстановке в стране?

– Изменилось, и очень сильно. Во-первых, если год назад про­украински настроенных было где-то около 50%, то сейчас таких – большинство. Очень сильно поменялось отношение к тем, кто приходит из Луганска. Дело в том, что в Станице Луганской действует единственный переход оттуда на неоккупированную территорию. Раньше жители Луганска приходили сюда, скупали все, что можно, в магазинах и в торбах тянули назад. Теперь их Плотницкий объявил, что в Украине «свирепствует африканская чума свиней» и запретил ввозить продукты. Только фрукты и овощи можно. Но поток не уменьшился. Я разговаривал с первым замом главы местной администрации, так он сказал, что ежедневно через КПВВ проходит от 9 до 12 тысяч человек. Если раньше тут открывали кучу магазинов, то теперь строят теплицы.

Станичники хорошо зарабатывают на пришельцах. А те, в свою очередь, видят разницу и все понимают. Ну или начинают понимать. Хотя ругают киевскую «хунту» по-прежнему. А когда спрашиваешь, все ли у них там в порядке, отвечают: «Мне туда еще возвращаться». То есть они о том, как живут «там», просто боятся говорить. А про «хунту» – не страшно. Менталитет не поменялся.

Изменилось отношение к врачам. К нам приходят за помощью и советом, получают бесплатные и качественные лекарства, видят заботу государства о людях и рассказывают об этом.

– А общий уровень агрессивности изменился?

– Стал значительно меньше. К нам многие больные приходили из Луганска и называли себя «нашими». Еще важно: заработало наше СБУ. Оттуда пытались пройти ополченцы под видом гражданских, думали, что о них не знают. Ошибались. Как только задержали десяток человек, сразу тише себя вести стали. Да и сами станичники пришлых недолюбливать начали: из-за них война началась, из-за них все страдают. А теперь в городе жизнь бьет ключом: кафе открылись приличные, несколько отделений разных коммерческих почтовых служб, автобусы во все ближайшие областные центры ходят постоянно.

– То есть делается много и не зря.

– Точно! Много изменений произошло за год, и в лучшую сторону.

Ну вот и все об этой поездке. Хотелось бы, чтобы она стала последней. Но не потому, что устали. Пусть закончится война. Хотя мы знаем, что будут поездки еще, – настоящим людям нужна наша и ваша помощь.

P. S. Если кто-то все еще хочет помочь настоящим людям, расчетный счет ОО «Патриот Кировоградщины»: Приват 5169330502120378. Или Приват 26008052912479, МФО 323583, ОКПО 39308442.

Алексей Гора, «УЦ».