«Взяла бы с собой здешнюю колбасу, хлеб и селедку»

Она покинула Украину в возрасте тринадцати лет – с мамой уехала в город Тусон, США, штат Аризона. Сейчас ей двадцать шесть, и она гражданка Америки. Несколько сентябрьских дней пробыла в родном Кропивницком у бабушки.

Мы с Ольгой Авраменко встретились на праздновании Дня города. Она, красивая и яркая украинка, восхищалась всем увиденным и услышанным, фотографировалась во всех фотозонах, устроенных в центре Кропивницкого. Узнав, что в Аризоне она работает биологом по защите дикой природы, невозможно было не попросить ее об интервью. И мы еще раз встретились.

– Оля, уехав в Америку в восьмом классе, как ты адаптировалась там? Как у тебя было с английским?

– В украинской школе английский был моим любимым предметом, и оценки были хорошие. Но язык я знала не настолько, чтоб свободно на нем общаться. Когда я приехала туда, пыталась по Интернету найти какие-нибудь уроки. Но больше всего мне помогло то, что я смотрела по телевизору передачи и фильмы на английском языке с английскими же субтитрами. Так я слова и фразы и слышала, и видела.

– А потом ты пошла в школу?

– Не сразу. Сначала я была на домашней программе, на индивидуальном обучении. Я очень боялась идти в школу, переживала, что меня не поймут, я не пойму, надо мной будут смеяться. Девятый класс я окончила дистанционно, а в десятый уже пошла в школу. Но перед этим мне надо было сдать несколько тестов, чтобы определили мой уровень знания языка. От этого зависело, в какой класс я пойду: где американцы со знанием языка или иностранцы, не очень хорошо говорящие по-английски. И меня определили к американцам в обычный класс.

– Как тебя приняли в классе?

– Я волновалась, что будут смеяться над моим акцентом. Но все получилось иначе: одноклассники расспрашивали меня об Украине, просили переводить разные слова на украинский язык, пытались это повторить, мы все вместе смеялись. Я подружилась не только с американцами, но и с ребятами из других стран, с которыми мы не особо могли общаться на английском, но у нас было чувство, что надо держаться вместе. Мы совместно ходили на школьные ланчи, сидели рядом, и теперь мы самые лучшие друзья. И английский знаем хорошо, и образование получили, и достигли определенных успехов в профессиональной деятельности.

– В американской школе, кроме уроков, есть внеклассная работа?

– Были танцы, но это как у нас физкультура. Были клубы по интересам, но я в них не ходила. Я ими увлеклась уже в университете. Их было много, и то, что ты в них состоишь, помогает в будущем найти работу. Чем больше клубов, тем ярче у тебя резюме. Это очень поощряется, ведь членство в клубах значит еще, что у тебя много друзей, объединенных одним увлечением. Были, например, поклонники аниме. А я состояла в клубе по защите природы. Мы ходили на природу, помогали природоохранной организации. Я и университет этого профиля окончила.

– А как ты выбирала университет?

– Мой университет, University of Arizona, кроме того, что один из крупнейших в Аризоне, еще и в Тусоне находится. То есть мне не надо было никуда ехать, поэтому выбор был легким. К тому же в нем очень хорошая программа по защите природы.

Мое обучение длилось пять лет. Но у каждого студента по-разному, в зависимости от того, какие программы ты выбираешь, сколько часов в семестре ты посетил. Если ты работаешь, не можешь часто ходить, то учишься дольше. Там есть люди в возрасте 30–40–50 лет, которые решили либо получить высшее образование, либо поменять профессию. Мне это нравится – всегда можно вернуться на учебу.

– Как называется твоя специальность?

– Я биолог по защите природы. Я работаю с дикой природой, с птицами в Одюбоновском обществе Тусона. Такая организация есть в каждом штате, и ее члены занимаются проблемами региона. Мы – только с птицами. Выходим в дикую природу, наблюдаем, определяем, как птицы называются, сколько их. Затем подводим итоги и докладываем государству. Если, например, где-то в лесу был пожар, по наличию птиц определяют здоровье леса. Особое внимание государство уделяет птицам из Красной книги. Там, где они обитают, никому не дадут разрешение разрабатывать шахту.

– Как организован твой рабочий день?

– По-разному. Иногда я только в офисе нахожусь. Отвечаю на электронные письма. Еще мы журнал выпускаем свой, специализированный. У нас есть магазин, в котором продаются скворечники, сделанные волонтерами, корм для птиц. А выезд планируем заранее. В определенный день мы собираемся в пять утра и выезжаем на объект. Обычно это какой-то каньон в горах. Несколько групп направляются в разные каньоны, а потом встречаемся, обсуждаем, кто что нашел, увидел, зафиксировал. А потом все это идет в доклад.

У нас много волонтеров. В Тусоне большое количество людей пенсионного возраста, и они очень активные, хотят что-то делать и выбирают организацию, с которой работают. У нас очень много таких волонтеров, и они совершенно бесплатно с нами исследуют каньоны.

А пенсионеры у нас не только местные. В Аризоне ведь тепло, и из других штатов едут зимовать к нам, где снег убирать не надо. У нас даже есть местная шутка: наступление осени мы определяем не по желтым листьям, а по количеству приезжих.

– А как можно птиц посчитать? Как вообще можно увидеть птицу, определить ее вид?

– Этому учат. И чем больше ты работаешь с этим, тем больше навыков у тебя появляется. Я теперь даже когда просто иду по улице, замечаю боковым зрением малейшее движение. Вот буду с кем-то разговаривать, а мимо птица пролетит, я обязательно на нее посмотрю.

У меня есть мощный бинокль, с помощью которого я вижу далеко, различаю птиц, их расцветку. Птицу ведь можно определить по цвету, размеру, форме, пению. Некоторые люди, только услышав птичью «песню», безошибочно скажут, кто это. Это сложно. Проще людям, у которых есть музыкальный талант. Чем чаще ты это делаешь, тем легче определить. Я знаю всех птиц, которые поют у меня во дворе.

Кстати, это еще и распространенное хобби американцев. Называется birdwatching. Бердвотчеры выходят в природу, опознают и определяют виды птиц. И у каждого человека есть свой список птиц, которых он видел в своей жизни. Даже устраивают соревнования: кто больше птиц увидит в один день, год… Это хобби становится все больше популярным, и в него вовлекается все больше молодежи.

Кроме того, что мы занимаемся птицами, наша миссия – пропаганда того, что надо сажать больше деревьев, кустов, цветов. Это все корм для птиц, пчел. Мы еще и летучим мышам помогаем, но птицы – основное.

– А какие у вас птицы? Ну те, что только у вас.

– Кстати, очень много людей едут именно в Аризону, чтобы увидеть местных птиц. Мы ведь близко к Мексике, где очень теплый климат, поэтому присутствует разнообразие птиц. И эти «мексиканские» птицы прилетают к нам. Люди едут к нам, чтобы увидеть колибри. У нас их разновидностей десять: от самых маленьких до крупных. Некоторые на время залетают к нам из Мексики, а некоторые остаются на весь год. А еще в Аризоне можно увидеть перепела Монтесумы, аризонского дятла, воробьиного сыча и других прекрасных созданий.

– Вы же в своих исследованиях не просто наблюдаете за птицами? Как их можно контролировать?

– Да, у нас очень ответственная и трудоемкая задача. На ножку птице мы прикрепляем кольцо с номером (окольцовываем). Но это делают давно. А из новшеств – мы крохотный рюкзачок с GPS-передатчиком цепляем на спинку птичке. Он записывает местонахождение птицы во время миграции. А на следующий год снова их ловим, снимаем это устройство, чтобы скачать информацию и проанализировать, откуда и куда летала эта птица. Как правило, они летают в Центральную и Южную Америку на зиму. Но некоторые остаются у нас на весь год.

– А рюкзачки на спинках им не мешают летать? И как вы их ловите?

– Нет, не мешают! Они специально сделаны для птиц и весят всего несколько граммов. А как ловим… О, на это смешно смотреть. Возле дерева ставим мелкую сетку большой площади. На одной стороне дерево, а на другой чучело птицы этой же породы и динамик, который транслирует песню этой птицы. Мы прячемся в кусты и ждем. Летом гормоны играют, и птицам интересно, кто это тут новенький поет. Они прилетают и садятся на дерево, а когда летят поближе к чучелу, попадают в сетку. И мы тогда подбегаем и распутываем их. Это все занимает 10–20 минут, но бывает по-разному.

– С птицами понятно. Оля, а как у тебя с личной жизнью?

– Хорошо. Я выхожу замуж. Его зовут Алекс, он американец, мы познакомились, когда я, будучи студенткой, работала официанткой, а он в этом ресторане работал поваром, тоже параллельно обучаясь. Мы встречались семь лет. Сейчас он работает механиком – ремонтирует самолеты на военной базе, а я биологом по защите дикой природы. Мы вместе этого достигли. И получилось так, что мы прилетели в Украину, я ему показала свою Родину: Киев, Кропивницкий. И здесь, у моей бабушки дома, он сделал мне предложение. Он хотел это сделать именно в моем родном городе, так как знает, как много это для меня значит. Бабушка была счастлива, плакали все, и Алекс в том числе.

– Что ему понравилось в Украине?

– Вот он работал поваром, но больше всего здесь ему понравилась кухня. Мы перепробовали много чего, но он остался без ума от борща и бабушкиных сырников. И пельмени полюбил.

А еще он был поражен нашими традициями. Алекс отметил, что в Америке «микс». Как они говорят, «казанок с разными культурами». А у нас – все украинское, многовековое, традиционное, красивое, яркое. Ему очень понравилось. И я счастлива, что он понял и принял и меня, и моих родных, и мою Родину.

– Ты была здесь два года назад. Что изменилось? Что обратило на себя внимание?

– Украинский язык! Я с детства русскоязычная, и сейчас с мамой дома говорим по-русски. Но я читаю книжки на украинском языке, слушаю украинские группы. Мне нравятся KAZKA, «Океан Эльзы»… И как же мне приятно было здесь в магазинах, кафе, на улицах слышать украинский язык!

– Что здесь купила, чтобы увезти с собой в Аризону?

– Вышиванку. В прошлый свой приезд я покупала белую, теперь купила черную. И разные сувениры для своих американских друзей. И да, рушники. Мне хотелось бы еще взять с собой здешнюю колбасу, хлеб и селедку, но это провозить нельзя. Но можно шоколад. Украинский – самый вкусный шоколад в мире. И вишни местные, кислые я очень люблю. А у нас там только сладкие черешни.

Я, где бы ни была, всегда стараюсь попробовать местную кухню. И когда в Украине меня друзья приглашают в McDonalds, я говорю: «Никогда! Спасибо. Я это и в Америке могу поесть»… А в Украине мне нравится все сугубо украинское. К счастью, этого здесь много.

Записала Елена Никитина, «УЦ».