Мы намеренно не поднимали тему «потревоженного» захоронения радиоактивных отходов в районе Аджамского проезда до тех пор, пока не улягутся страсти и не опустится последний ковш с грунтом, чтобы закопать все обратно. Слишком много шума, правдивой и неправдивой информации, домыслов и «страшилок» было преподнесено горожанам в последние недели. Теперь самое время успокоиться и разложить все по полочкам.
В написании данного материала мы основывались на информации, полученной от людей, разбирающихся в этой теме. Нам даже удалось услышать воспоминания свидетельницы ажиотажа, связанного с «радиоактивным ЧП». Другими нашими респондентами были Николай Сухомлин, в 1988 году – первый заместитель председателя исполкома областного совета народных депутатов, начальник главного планово-экономического управления облисполкома; Сергей Коваленко, начальник городского управления по вопросам чрезвычайных ситуаций и гражданской обороны населения; его заместитель Алексей Гненный; начальник городской специнспекции Андрей Максюта.
Не будем испытывать ваше терпение – сразу скажем главное: сегодня радиоактивный фон на месте захоронения опасных отходов вновь нормальный. Но история, начавшаяся почти тридцать лет назад, еще не закончилась. Прежде всего нужно разыскать грузовик с металлом, который видели свидетели. И еще. Радиоактивным отходам недолго лежать в старом могильнике. Их ожидает другая судьба…
1988-й
Горожане старшего поколения припоминают события того года. Какой-то «чудак» разобрал какой-то прибор, положил в карман брюк ампулу и носил ее до тех пор, пока не получил радиоактивный ожог. А потом экскаваторы рыли землю, снимали асфальт, грузовые машины вывозили какие-то ящики за город.
Ирина Федоровна, жительница микрорайона Николаевка:
– В 1988 году буквально рядом с нашим домом в районе Николаевки стали ограждать территорию и выгребать землю. По периметру, вплоть до того места, где сейчас расположен магазин «Фуршет» на Севастопольской улице, стояло оцепление. Работы велись целую неделю. Сначала мы не знали, с какой целью снимали грунт. Потом, все-таки живем в одном районе, стали говорить о радиации. Это было через пару лет после Чернобыльской катастрофы, и мы стали опасаться заражения. Рабочие ЖБИ, ходившие в заводскую столовую, обходили стороной эти «раскопки». Потом стали говорить о том, что на территории завода была заражена целая куча металлолома каким-то радиоактивным элементом. Но об этом старались не распространяться.
Теперь мы знаем, что два работника строительного управления «Гражданстрой-2», находящегося в переулке Краснозвездовском, решили разобрать списанные гамма-реле, чтобы извлечь свинец, представляющий внутренний корпус прибора.
Справка «УЦ».
Гамма-реле – релейные приборы для определения наличия достаточного количества какого-либо вещества. Принцип действия основан на фиксации момента достижения заданного значения потока ионизирующего излучения, которое зависит от наличия массы этого вещества в контролируемом объеме материала, полуфабриката или изделия. На их основе создаются уровнемеры, дозаторы, счетчики деталей и блоков, устройства для блокировки, управления движением и др.
Алексей Гненный:
– На данном предприятии такой прибор регулировал количество сыпучих материалов, необходимых для приготовления бетонной смеси. По форме он был похож на мяч для американского футбола, внутри – свинец, сверху – сталь, сбоку по центру – луч, с помощью которого определялись нужные объемы. В те времена в СССР такие гамма-реле были распространены и использовались в различных сферах деятельности. Но проблема была в том, что не велся их учет, не было строгих рекомендаций по утилизации. Разобранный в Кировограде прибор был списан еще в 1982 году и в течение шести лет лежал на куче металлолома.
«Умельцы» достали две ампулы. Одну разбили, извлекая свинец, высыпали «какой-то порошок», вторую один из приятелей положил в карман. Он, кстати, жив по сей день. Правда, просил всех, кто знает о его причастности к произошедшему, не разглашать его фамилию – натерпелся тридцать лет назад. А порошком оказался цезий-137.
Справка «УЦ».
Цезий-137 – радиоактивный нуклид химического элемента цезия. Образуется преимущественно при делении ядер в ядерных реакторах и ядерном оружии. Один из главных компонентов радиоактивного загрязнения биосферы. Содержится в радиоактивных выпадениях, радиоактивных отходах, сбросах заводов, перерабатывающих отходы атомных электростанций. Интенсивно сорбируется почвой и донными отложениями; в воде находится преимущественно в виде ионов.
Аварии на ЧАЭС было уже два года, в санстанции знали, как выглядят радиационные ожоги. Благодаря этому был поставлен верный диагноз и были приняты меры по обеззараживанию всего, что контактировало с цезием из ампулы. С этой целью была создана специальная комиссия.
Самый большой уровень радиации оказался в ОГМ (отдел главного механика) – более полутора тысяч микрорентген в час. Начались работы по вывозу зараженного имущества. Его упаковывали в металлические контейнеры разных размеров: если внутри мебель, размер больше, где асфальт, грунт – размер меньше, но больше толщина металла. Паковали двигатели, кабель, инструменты, даже ковры. Восемьдесят контейнеров, которые фонили более 300 микрорентген в час, вывезли в Чернобыльскую зону, 224 было решено захоронить за городом.
Николай Сухомлин:
– Когда тридцать лет назад я занимался этим вопросом, у меня были мысли захоронить все это в урановой шахте, но мне не разрешили. Во время встречи со специалистами мне сказали, что, допустим, все это опустят в шахту, зальют смесью, забетонируют. Пройдет десять-пятнадцать-двадцать лет, поверхность начнет проседать, появятся трещины, по ним пойдут подземные воды, которые доберутся до контейнеров, ржа разъест, вымоет радиоактивный цезий, который загрязнит источники, находящиеся в районе Завадовки. Я согласился с этими доводами.
Были варианты разместить все это в специальных «могильниках», которые тогда были в Днепропетровской, Харьковской областях и начали строить в Чернобыльской зоне. Но, когда назвали цифру, сколько надо заплатить за размещение каждого килограмма, никакой бюджет это не выдержал бы. Я проконсультировался с геологами, МЧС, Минобороны, которые рекомендовали разместить все это в каком-то водостойком материале. Таким материалом оказалась глина, а местом – месторождение керамзитового гравия в районе Аджамского разъезда. Но сначала надо было в Министерстве геологии получить разрешение на списание части государственно утвержденных запасов полезного ископаемого. Мне разрешили списать определенное количество, чтобы можно было на глубине 5-7 метров захоронить. Мы это все разместили, и тридцать лет никто ничего не трогал.
В 88-м году, 20-го или 21-го октября, мы закончили работы, 28-го направили на место санстанцию, которая провела замеры уровня радиации. В некоторых местах досыпали сверху почву, вышли на норму, выставили таблички и передали материалы городской комиссии. Комиссия должна была нанести это место на генеральный план, но, видимо, этого не сделала.
Я убежден, что сегодня можно не переживать. Мы же ездим мимо терриконов Ингульской шахты и не боимся, что на нас влияет радиация. На уровне дороги фон естественный – 12-14 микрорентген. Конечно, после того, как раскрыли ящики, в отдельных местах есть уровень до 150 микрорентген. Законодательство изменилось. Теперь, чтобы все это куда-то переместить, надо получить разрешение специализированной организации «Радон», необходимо разработать проектно-сметную документацию. Захоронением должна заниматься организация, имеющая на это лицензию, – настолько усложнился процесс.
Опасности для населения я не вижу, если это население не будет в мешках выносить оттуда загрязненные вещи и разносить их по городу.
Содержать образовавшийся могильник должно было предприятие, на котором произошел инцидент. Для этого городская власть выделила им данный земельный участок. Но предприятие кануло в Лету, правопреемника у него нет. Правда, до 1991 года участок был огорожен, и там даже стоял пост милиции. С распадом Союза участок площадью почти один гектар стал просто городской землей.
Сергей Коваленко:
– Действительно, до нынешних времен не дошли документы, свидетельствующие о наличии захоронений возле Аджамского разъезда. Нет плана размещения контейнеров. Возможно, такие документы есть в Москве – там в те времена находилось ведомственное министерство. Мы намерены обратиться к МЧС, чтобы с помощью металлоискателей просканировать поверхность.
2017-й
Тринадцатого июля по городу быстро распространилась новость о том, что в районе Аджамского разъезда ведутся раскопки радиоактивного металла. Узнав об этом, на место выехали представители специнспекции.
Андрей Максюта:
– До нашего приезда с места, где проводились земляные работы, выехал МАN с прицепом, доверху груженный металлом. Работники близлежащего глиняного карьера приходили к этим «археологам» и предупреждали их о том, что здесь ничего выкапывать нельзя. Оказывается, работники карьера еще в восемьдесят восьмом году были свидетелями того, как на этом месте закапывали несколько сот контейнеров с зараженным радиацией металлом и землей.
Когда мы представились и сказали, что на этом месте категорически запрещено копать, то несколько человек тут же разбежались в разные стороны. Остались только двое. Один из них сел покурить, а второй просто стоял в стороне. К месту событий приехал человек на автомобиле Mitsubishi. Говорили, что он привозил еду для работников. Мы составили протокол, в который внесли номера и этого автомобиля. На мужчину, управлявшего этим авто, мы тоже составили протокол в части неинформирования специализированной инспекции о проведении земляных работ. Дело в том, что о любых подобных действиях нашей инспекции должны сообщать как физические, так и юридические лица. При этом обязаны предоставить все разрешительные документы. Данные работы в районе Аджамской улицы не были учтены, не были согласованы с соответствующими службами.
Уже известны некоторые фамилии, этими людьми занимаются правоохранительные органы. Сейчас, когда началось следствие, силовики не могут раскрывать их имена, но их было пятеро. Один из них – сын руководителя некоего управления государственных структур.
– Возможно, к этому были причастны и представители силовых органов, – заметил Андрей Максюта. – Это, конечно, мое мнение, но есть основания так думать. Ведь, когда вызывали полицию на место раскопок, сотрудники одного из районных отделений города никак не отреагировали на конкретное заявление. Да, они приехали на место, посмотрели и уехали. Да и мы, когда уже были на месте, вызвали полицию, которая приехала где-то спустя час.
Интересно, что люди, организовавшие это дело, знали, где копать и что копать. Они четко знали, где нужно ставить экскаватор и на какую глубину зарываться. Просто так копать в поле, в километре от дороги, неосведомленный человек не стал бы. В этом случае были вырыты две траншеи именно в том месте, где находился металл. Есть вероятность того, что емкости с более зараженным содержимым находились на большей глубине. «Трудяги» же успели поднять то, что было закопано на глубине четырех-пяти метров.
Известно только об одной машине, выехавшей с этой территории, но не факт, что она была одна. За три дня могло выехать и больше. Поиски автомобиля продолжаются. Не так просто сейчас проверить пункты приема металлолома – законом это запрещено, а добровольно на территорию пускают не все.
Андрей Максюта:
– Есть опасения, что со стороны определенных структур могут возникнуть провокации на мой счет. Все эти люди, являющиеся организаторами незаконных раскопок, будут использовать любую возможность, чтобы избежать наказания.
В минувший четверг вместе с начальником специнспекции мы побывали на территории одного из коммунальных предприятий, где сейчас стоит экскаватор, раскапывавший радиоактивный металл. К слову, стало уже известно, кому принадлежит этот агрегат. Владельцем его является работник одного из коммунальных предприятий областного центра. В интересах следствия пока нельзя разглашать имя и фамилию, но ему уже предъявили подозрение. Разумеется, он отрицает свою причастность к организации земельных работ и говорит о том, что сдал экскаватор в аренду.
Сегодня
Стало известно, что раскопанный «клад» закопали обратно. Но на этом все не закончилось. Оказывается, его не захоронили окончательно, а обратно закопали на время. Все засыпано, территория находится под пристальным вниманием полиции. Специалисты ГСП «Днепропетровский государственный межобластной специальный комбинат», проведя тщательный анализ, сделали свое заключение и дали рекомендации.
Согласно акту, копией которого располагает «УЦ», если бы захоронение не «потревожили», оно, не представляющее опасности для людей и окружающей среды, могло бы покоиться там еще много лет. Но теперь необходимо принимать меры. К слову, теперь должно вмешаться государство – это не в компетенции органов местного самоуправления.
Из акта:
«В нынешней ситуации, когда целостность захоронения нарушена и уже произошла кража значительного количества радиационно загрязненных предметов, находящихся в контейнерах, уже нельзя утверждать, что данное захоронение является безопасным.
Учитывая вышеприведенное, мы приходим к итогу, что полным решением данной проблемы является изымание предметов из контейнеров и сортирование их содержимого по уровню заражения. В ходе подобной сортировки должна отделиться значительная масса материалов, которые могут быть освобождены из-под контроля. То есть признаны радиационно безопасными. Объекты, которые будут отсортированы и признаны радиационно загрязненными, можно дезактивировать. Продукты дезактивации или те объекты, которые не поддаются дезактивации, классифицируются как радиоактивные отходы и могут быть помещены на захоронение в условиях специализированного предприятия по работе с радиоактивными отходами. Только после такого комплекса работ территория нынешнего захоронения может вернуться в хозяйственное пользование без ограничений.
Окончательное решение должно быть оформлено после детального изучения данной проблемы и может быть принято только при условии согласования с Государственной инспекцией ядерного регулирования Украины и другими госорганами».
На данный момент на поверхности грунта радиационный фон естественный. Тем не менее, ходить туда не рекомендуют. Кто был на месте, подтверждают, что владельцы дач, находящихся неподалеку, к месту захоронения уже протоптали тропу – ходят удовлетворить свое любопытство. Не надо, спокойно собирайте урожай.
Елена Никитина, Руслан Худояров, «УЦ».
Про призначення / поновлення виплати пенсії особам, які виїхали з тимчасово...