Лишних больниц не бывает

Многое в реализации медицинской реформы как в Украине, так и в Кировоградской области по-прежнему остается не совсем понятным. Это касается и специализированных медико-санитарных частей – СМСЧ. Напомним, что это единственные в области лечебные заведения, специализирующиеся на обслуживании не только работников урановых шахт и ветеранов производства, но и проживающего вблизи предприятий населения.

Если кто забыл, то в Кировоградской области имеются три действующие уранодобывающие шахты: две в Маловисковском районе – Смолинская и Новоконстантиновская и одна в Кировоградском – Ингульская, ведущая добычу непосредственно под Кропивницким. В области есть или было еще несколько специализированных СМСЧ других отраслей, но правительство решило, что функции специализированных медицинских учреждений с успехом будут выполнять медучреждения обычной практики. Очевидно, исходя из этого принималось решение о реорганизации СМСЧ-17 в Смолино и СМСЧ-19 в Кропивницком в обычные лечебные учреждения. Правда, какое-то время казалось, что речь шла вообще о ликвидации СМСЧ-19, которую в городе по традиции называют «шахтерской» или «рудовской».

Деньги от пациента?

Начальник управления здравоохранения Городского совета города Кропивницкий Оксана Макарук отвечает на вопрос об утрате специализации СМСЧ-19 так:

– Це цікаве запитання. Але спеціалізація не передбачена по нормам чинного законодавства в структурі медичних закладів галузі охорони здоров’я. Уже давно не існує цехових поліклінік, цехових лікарів–терапевтів, немає студентських медзакладів. Ці функції покладені на лікарні загальної мережі. Але, в принципі, усі підприємства чи галузі мають право створювати на підприємстві такі лікувальні заклади, виходячи з бажання та фінансових можливостей. Шахта – це підприємство, яке може утримувати чи здоровпункт, чи СМСЧ, чи інститут профзахворювань – все, що вони забажають.

Как говорится, за ваши деньги – любой каприз, впрочем, ведомственные больнички и поликлиники почему-то остались при СБУ и МВД, а не при заводах и шахтах. Однако в нашем случае мы имеем дело не с простым контингентом, а с особенным, требующим не только специального контроля за здоровьем или лечения, но и контроля за деятельностью предприятий ядерной отрасли. Причем независимого медицинского контроля! На этом настаивает начальник Смолинской СМСЧ-17 Александр Фролов, депутат Кировоградского областного совета:

– У свій час у структуру СМСЧ-17 входила й санепідслужба, яка контролювала дотримання безпечних умов праці, плюс була цехова служба, яка володіла ситуацією зі здоров’ям працівників. Тепер, на вимогу селищної ради, цехова служба ліквідована, бо вони є розпорядниками коштів і їм цікаве обслуговування всього населення. Це абсурд, потрібно відновити службу санепідконтролю, оскільки в Держ­продспоживслужбі немає фахівців нашої відомчої кваліфікації. На підприємствах зі шкідливими умовами праці потрібен незалежний і фаховий контроль, з відповідною освітою і обладнанням, знанням нормативів і специфіки, до того ж незалежний від керівництва підприємства. Згадаєте мої слова – це повернуть, коли прийдуть люди, які бачать кінцеву мету реформ і зможуть сказати, що ми будемо мати на виході після впровадження реформи. Це не реформа, а ліквідація функцій лікарні під виглядом оптимізації. Я просто не знаю, як це назвати та що з цього буде…

Что будет, увидим, но пока видно только то, что в Смолинской больнице за последние годы произошло почти трехкратное сокращение медперсонала и койкомест. Тем не менее, есть шансы, что здешняя больница с приписным населением около 15 тысяч человек все же «выздоровеет», тогда как относительно «шахтерской» больницы в Кропивницком имеются серьезные сомнения. Правда, Оксана Макарук была достаточно категоричной:

– Ми будемо діяти, згідно комплексного перспективного плану реорганізації мережі в цілому по галузі охорони здоров’я міста, і цей заклад вже розглядаємо в контексті його інтеграції в мережу. Скажу одразу, що радикальних дій не плануємо вчиняти ні я як начальник управління і голова комісії з реорганізації, ні міський голова. Питання буде обговорено з громадськістю, потім буде винесено на сесію і в проекті рішення будуть враховані інтереси всіх сторін, щоб зберегти те, що маємо, – знищувати не будемо, але якось адаптувати до потреб сьогодення – це необхідно.

При подготовке к процессу «адаптации» не избежала сокращений и СМСЧ-19 – об этом говорят и в управлении здравоохранения, и в самой больнице. После ликвидации «министерского статуса» больница уже три года финансируется из городского бюджета. Сами сотрудники считают, что это делается «по остаточному принципу», поэтому денег хватает только на защищенные статьи. В больнице осталось всего пять лечащих специалистов, что тоже негативно сказывается на загруженности больницы, в чем обвиняют…саму больницу. К слову, раньше здесь работали лучшие специалисты отрасли, которым правительство доплачивало именно за специализацию.

На сегодня уже законсервировали поликлинический корпус, но, тем не менее, больница продолжает работать, правда, теперь под жестким финансовым контролем «вышестоящих» инстанций. Сейчас здесь проходят проверки всех видов деятельности для создания целостной картины функционирования больницы.

Те, кто еще держится, говорят, что ликвидация специализации негативно скажется на контроле за здоровьем работников шахты, ветеранов производства, а также больных профзаболеваниями, поскольку врачи в других больницах просто не знакомы со спецификой наблюдения, документирования и лечения таких пациентов. Здесь вообще уверены, что такое отношение к больнице ведет к искусственному сокращению обслуживаемого населения, поскольку врачи фактически лишены возможности заключать декларации, как того требует медреформа. Складывается парадоксальная ситуация – желающих лечиться из числа окрестного населения и работников шахты достаточно много, а декларации люди заключают где угодно, только не, можно сказать, в родной больнице.

Остается констатировать, что вопрос с реорганизацией СМСЧ-19 – вопрос решенный, и теперь она находится в коммунальной собственности. Самое время придумать, что делать с этой самой собственностью.

Мы ее теряем?

Управление здравоохранения и городская власть рассматривают несколько вариантов использования этого мощного лечебного комплекса, состоящего из двух корпусов и вспомогательных помещений, включая автономную котельную, и расположенного фактически в городской рекреационной зоне – сосновый лес на берегу реки.

Судя из заявлений, сделанных на совместном брифинге мэра города Андрея Райковича и народного депутата Украины Константина Ярынича, «рудовскую» больницу таки планируют укрепить финансово, организационно и технически, после чего туда переселят некоторые отделения первой и третьей больниц, находящиеся в старых, требующих капитального ремонта и не менее капитальных затрат помещениях в центре города. Остается добавить, что к «великому переселению» врачей и пациентов обещают решить вопрос и со строительством дороги, но надо помнить, что для решения транспортной проблемы со стороны Бобринецкого шоссе необходимо построить и мост через Ингул, что значительно усложняет задачу. Сейчас существует единственный и не совсем удобный путь для пассажирского транспорта только со стороны улицы Крымской. О том, что без вложения средств в ремонт и оборудование имеющихся площадей в «шахтерской» больнице не обойтись в любом случае, говорил и начмед СМСЧ Александр Чернышенко. Но при этом он считает, что необходимо сберечь не только больницу как таковую, но и ее специализацию, потому что в любом случае в городе должны быть специалисты именно с «радиационными» патологиями, и их можно «сконцентрировать» именно на базе этой больницы. Государственный подход может проявиться и в другом – почему бы не использовать СМСЧ для лечения больных со всеми профессиональными патологиями, которые сейчас лечатся во всех лечебных заведениях города, для чего имеется соответствующая база?

Обо всех возможных вариантах использования больницы говорит и начальник СМСЧ Александр Барков, не исключая и возможности создания Центра для углубленного лечения болезней суставов или конечностей. Этот вариант можно связывать с профессиональной специализацией доктора Баркова, но в данном случае это не важно.

Надо помнить, что таких условий для работы именно по радиологической тематике нет и не было в других лечебных заведениях области. Говорят, что еще со времен СССР здесь в рабочем состоянии сохранился даже подземный лечебный комплекс системы Гражданской обороны с операционными, палатами и кухней, сооруженный на случай «атомной войны». Кроме этого, нельзя забывать и «ядерную» специфику области, с традициями лечения именно радиологических проблем населения. Недалеко находится и перегруженный областной онкодис­пансер, поэтому можно подумать и о варианте использования СМСЧ для лечения отдельных категорий онкобольных. К тому же, что бы ни говорили о развитии альтернативных источников энергии, атомная энергетика и дальше будет активно развиваться, поэтому надо быть готовым к различным нештатным ситуациям, для чего необходимо развивать на базе СМСЧ именно радиологическое направление, для чего она и строилась. Во всяком случае, можно подумать о создании специализированных отделений в уже «отреформированной» МСЧ, но, опять же, это решать специалистам.

Собственно, спорить особенно и не о чем, поскольку практически все наши собеседники высказались за сохранение СМСЧ в том или ином виде. Правда, управленцы местной отраслью здравоохранения имеют в виду использование больницы в общей схеме, наполнение ее новым содержанием путем перевода сюда других лечебных учреждений, хотя, как говорится, и здесь имеются варианты. Содержание старых зданий, вернее, их историческая реставрация, обходится дорого, и права Оксана Макарук, когда говорит, что эти деньги лучше использовать для улучшения качества лечения, покупки лекарств и оборудования. Но ведь существует и такая точка зрения, согласно которой перевод первичного звена на принципы семейной медицины сделает невостребованными несколько многоэтажных зданий нынешних поликлиник, поскольку семейному врачу с его небольшим коллективом будет проще арендовать небольшой офис. Говорят, что это произойдет совсем скоро, и тогда появится возможность перевести в пустующие поликлиники почти все больницы из старых помещений.

Поэтому стоит прислушаться к мнению специалистов, которые настаивают на сохранении специализации наших СМСЧ, возможно – с расширением лечебных функций, исходя из нынешних возможностей и завтрашних потребностей. Варианты использования есть, главное – не оставить этот вопрос «на потом», чтобы не нашлись желающие «прихватизировать» здания и землю. Да и просто чтобы не упустить время, которое негативно скажется на законсервированных сегодня площадях. И тогда будет только один выход – летальный: здания разобрать на кирпичи, а территорию – раздерибанить!

Фото Павла Волошина, «УЦ».