«А что, приезжал Подервянский?»

Отправляясь в филармонию на «Епічні п’єси» в исполнении Леся Подервянского, был уверен, что встречу известных в городе чиновников, политиков, языко- и литературоведов, деятелей культуры и гламурных красавиц. Даже умные вопросы для выдающихся земляков и землячек заготовил, с упоминанием Эсхила, Софокла, Еврипида, Аристофана и Менандра – тоже не последних мастеров трагедии и комедии. Но, зайдя в зал и хорошенько осмотревшись, понял: зря старался.

А потом подумалось: без начальства – даже лучше. И правда, что может быть комичнее, чем слушающая обутого в берцы Подер­вянского чиновница в бархатном платье с вырезом, как у Мирей Дарк в известном фильме? А если бы ей взбрело в голову сделать фотоселфи на фоне Мытця? Но порадовало, что большинство публики – молодежь. Только до аншлага было очень-очень далеко.

Начал Подервянский с «Дианы» (признаюсь, эту пьесу слушал впервые, хотя ранние произведения местами знаю наизусть). Было смешно. Но, замечу, смеялись мы не единогласно. Одни ржали от Энгельса Гасановича (Мытець, изобразив его, снова мастерски наплевал на политическую и другие современные корректности), другие – от тигриного рычания, третьи – от слова «крОвать», знакомого еще со «Дня колгоспника».

Из раннего Подервянский исполнил только «Нирвану». После нее – смс-рассказы из смс-оперы «Звірі» (обещаю посмотреть). Больше всего же мне понравилась «Дідова наука, або соціалізація білогвардійця», хотя ничего эпического я там не заметил. Просто замечательный рассказ на одну из главных тем в мировой литературе – о детстве. Оцените стиль: «Восени мене здали в дитячий садок. Як з’ясувалося пізніше, батьки пояснювали цей садистський вчинок необхідністю соціалізації дитини перед школою. Заклад зустрів мене казенним парфюмом, складовими інгредієнтами якого були: пригоріла каша, сеча і хлорка. В дитсадку мої уявлення про життя, до того обмежені, збагатилися; так я дізнався що “сіводня под мостом повєсілі гітлєра с хвостом”, що малювати на столі свастіку погано, а зірку теж погано, але краще, ніж свастіку».

Когда звучали «Хробаки», невольно вспомнился рассказ Гаршина «То, чего не было» – там тоже все происходило в куче навоза. Кстати, максиму «Жизнь есть труд для будущего поколения» изрек навозный жук, но нас, советских школьников, подло обманывали: мол, это – наставление самого Гаршина. Некоторые из «Хробаків» Подервянского тоже мыслят только о труде и пище, в результате чего «зупинились в своєму розвитку, не стали лялечками і не впали в анабіоз». Но мы с вами ведь хотим «жити інтересно: читати книжки, бути шпіоном, дресірувать любіму обіцяну, ходить в оперу с красивими тьолками, получать удовольствие», правда? А почему – я вас спрашиваю! – приезд Мытця в Кропивницкий не заметили? Или в это время Голсуорси читали, подобно Йонатану из «Нирваны»?

– Чувствую испанский стыд за горожан, – признался мне Сергей Каракулин (который в галерее «Елисаветград» работает), тоже побывавший на выступлении Подервянского. – Могли бы проявить цеховую солидарность литераторы и художники. Ведь Подервянский – и литератор, и художник. Теперь же некоторые удивляются: «А что, приезжал Подервянский?»

По словам Каракулина, сам он – не большой знаток творчества Подервянского, но очень понравилось слушать его живьем.

– Совсем не то, что в YouTube. Исполнение великолепное.

– А что больше всего понравилось?

– Тигр в «Диане».

Согласен. Тигр был хорош.