И смех, и слезы, и любовь…

В минувший четверг фестиваль «Вересневі самоцвіти» продолжился спектаклем «Тевье-молочник» по пьесе Григория Горина «Поминальная молитва», написанной им по мотивам произведений Шолом-Алейхема, в постановке Николаевского академического художественного русского драматического театра. История Тевье знаменита на весь мир – о нем сняты фильмы, поставлены спектакли и мюзиклы, и это неудивительно – мало найдется произведений, в которых уникально сплетены потрясающий еврейский юмор и глубочайшая человеческая драма.

Спектаклем «Тевье-молочник» николаевцы открывают свой новый театральный сезон. Премьера на родной сцене состоится только 5 октября, а нам повезло увидеть его сейчас. Согласитесь, привезти на фестиваль спектакль, еще не «обкатанный» на своем зрителе, - это невероятная смелость, а может быть, уверенность в том, что пьеса с мировой историей обязательно «выстрелит», а актеры не подведут. И в этот день все сложилось. Два спектакля – дневной для школьников и вечерний – прошли на ура.

Пьеса Горина – о семье и вере на фоне исторических перемен в дореволюционной России, в период начала очередных гонений на евреев. В патриархальный уклад и без того небогатой и трудной жизни жителей села Анатовка – русских, евреев и украинцев – врываются новые трагедии. Они становятся свидетелями и участниками народных волнений, докатившихся до них с «большой земли». «Да, мы Богом избранный народ, но иногда выбирай кого-нибудь другого», - обращается к Богу Тевье.

Григорий Горин начинает свою пьесу так: «В деревне Анатовка с давних пор жили русские, украинцы и евреи. Жили вместе, работали вместе, только умирать ходили каждый на своё кладбище… Таков обычай! Здороваясь, русские снимали шапки. Евреи шапок не снимали никогда!.. Обычай! У русских был поп. У евреев – ребе. Мудрые люди, между прочим… /…/ А ещё в деревне жили Степан-плотник, Мотеле-портной, Федька-писарь и молочник Тевье-Тевль. Евреи звали его Тевье, русские – Тевлем. И было у него пять дочерей, две коровы и одна лошадь, такая старая, что могла везти телегу только с горы. А когда дорога шла на подъем, Тевье-Тевль впрягался в телегу сам. И тогда он даже снимал шапку, чтоб не липла к волосам, и со стороны уже было трудно понять, кто идет – иудей или православный. Да и, честно сказать, какая разница, если человек беден и из последних сил тащит свой воз…» И Тевье тащил этот воз – воз жизненных проблем.

Одна из главных еврейских ценностей – семья. Тевье (заслуженный артист Украины Сергей Лозовенко) пытается удачно выдать замуж своих дочерей. Однако их счастье – превыше всего, и старшая дочь Цейтл вместо сватающегося к ней богатого мясника Лейзера выходит замуж за своего любимого – бедного портного Мотла, Годл отправится в ссылку за студентом-революционером Перчиком, квартировавшим у них в доме, а Хава совершит страшный грех – отречется от своей веры и обвенчается с православным, писарем Федором.

Жена Тевье Голда (заслуженная артистка Украины Елена Кошевая) – пример настоящей еврейской мамы, которая неустанно заботится о муже и детях. Но вся трагедия матери раскрывается в поразительной по эмоциональному накалу сцене родов Цейтл – старшей дочери Голды и Тевье, в ее монологе, который не оставил равнодушным никого из зрителей… Голда умирает в тот момент, когда на свет появляется ее внучка.

Первый акт спектакля – в общем-то веселый, почти жизнерадостный – заканчивается еврейским погромом. Второй – как смена времени года – трагичен и для семьи Тевье, и для всего еврейского населения Анатовки: урядник сообщает страшную весть об указе о высылке евреев за черту оседлости и о том, что через три дня они должны покинуть село… Как же оправдана знаменитая горинская ремарка «Смеются и плачут»!

В николаевском «Тевье-молочнике» сильный актёрский ансамбль, которому удалось донести до зрителя эмоциональную атмосферу праздника и траура, смеха и слёз, радости и горя. Нет в спектакле нарочитого подчеркивания еврейского колорита – ни в образах, ни в деталях внешности, ни в разговоре. Даже особый акцент слегка слышен был лишь у Лейзера. И это плюс. Простые, но функциональные декорации не отвлекали от действа, но не могу не отметить старое дерево с гнездом аиста наверху, олицетворяющее семью. Когда дочери выходят замуж, Тевье отламывает по одной ветке – появляется новая ветвь семьи. А когда Годл ушла с Федором, он ветку отрубил топором…

Спектакль произвел на публику сильное впечатление – николаевцев просто оглушили овациями и криками «Браво!». Так что премьера, можно с уверенностью сказать, состоялась.

Конечно же, мы не упустили возможность поговорить с директором – художественным руководителем николаевского театра Артемом Свистуном.

– Артем Александрович, как в нынешних условиях тотальной украинизации живется русскому драматическому театру?

– Прежде всего хочу сказать, что мы – украинский театр русской драмы. Мы позиционируем себя как театр, в репертуаре которого – пьесы русской, украинской и зарубежной классики. Мы показываем, что мы – украинцы, мы родились, выросли на нашей земле. Театр русской драмы есть также в Киеве, и название – это название, главное – то, какой продукт мы производим, та культура, которую мы несем в массы.

Если говорить о сегодняшнем спектакле – это премьера на все­украинском фестивале. Не могу не сказать слова огромной благодарности и признательности своему другу Владимиру Владимировичу Ефимову. У нас давние взаимоотношения, дружба между театрами. Здесь потрясающая сценическая площадка, замечательный коллектив, а главное – зритель. Мы уже не первый раз приезжаем в ваш город, но вот на фестивале мы впервые. И премьера спектакля «Тевье-молочник» именно здесь – это для нас знаковое событие.

– Буквально на днях Львовская облрада запретила публичное использование на территории области русскоязычного культурного продукта – песен, фильмов – до прекращения оккупации украинских территорий и призывает к этому все области. Что вы думаете по этому поводу? Возможно ли такое решение в Николаевской области? И что будет, если и у вас примут такое решение?

– Хочу сказать, что такой проблемы у нас нет. У нас есть спектакли на украинском языке, сейчас мы готовим постановки на английском. Не важно, на каком языке ты разговариваешь, главное – то, что у тебя в душе, на каком языке ты мыслишь. Наш театр вне политических решений, мы показываем качественный хороший культурный продукт. Сейчас, на открытие 85-го театрального сезона, у нас запланирована премьера «Тевье-молочник», в ноябре у нас будет на русском языке спектакль «Чехов-short» – короткие рассказы Антоши Чехонте – Чехова, это русская классика, «Продавец дождя» американского драматурга Ричарда Нэша – зарубежная классика… Мы даем такой продукт, чтобы зритель пришел, отдохнул, подумал, отключился от внешних раздражителей, сосредоточился на очищении своей души. И когда мне задают вопрос «Когда вы снимете статус русского театра?», я отвечаю, что это решаю не я, это решают громада и депутатские комиссии. Поэтому я не хочу на этом акцентировать внимание.

– Это третья постановка «Тевье» на сцене вашего театра. Предыдущая, конца 1989-х – начала 1990-х годов, имела большой успех. Почему вы снова вернулись к пьесе Григория Горина? Только ли потому, что, как говорил великий Богдан Ступка, «Мы обречены на успех, если берем пьесу Горина»?

– Не только поэтому. Как директор и художественный руководитель я обратился к истории. Тридцать лет назад, как вы отметили, «Поминальная молитва» уже была на сцене нашего театра. И к нам в театр вернулся народный артист Украины Виктор Пасечник, который играл Тевье. Сейчас он играет Лейзера, это потрясающая игра, и молодые артисты впитывают в себя энергетику того театра, эстетику работы. И молодой режиссер Сергей Чверкалюк сделал спектакль, который на пике сегодняшних изменений в нашем театре. Этот материал – как лакмусовая бумажка.

-Тевье-Тевла в свое время сыграли три суперзвезды – Михаил Ульянов, Евгений Леонов и Богдан Ступка. В одном из интервью Михаил Ульянов говорил, что, «работая над спектаклем, коллектив, конечно же, советовался со знающими людьми по поводу разных подробностей, касающихся быта и этнографии, однако мы не ограничивали себя национальным колоритом, не сводили показ еврейской жизни к копированию жанровых сцен…». Я слышала от людей, еще заставших жизнь в еврейских местечках, что ни один из этих гениальных актеров не был на сцене настоящим местечковым евреем. Как вы подошли к решению этой задачи?

– У нас потрясающий заведующий постановочной частью – заслуженный работник культуры, он еврей, – Валерий Дикштейн. Также мы консультировались, советовались с нашим раввином. Ведь спектакль – это условность… И в каждом регионе существуют свои обряды и традиции – та же свадьба, например. Режиссер нарочито отошел от деталей мельчайших, и раввин сказал, что грани все соблюдены.

Николаевцы увидят спектакль 5 октября, и наверняка будут зрители, которые станут сравнивать нашу постановку со спектаклем 30-летней давности. Основная наша задача – показать сегодняшнее прочтение пьесы. Наш зритель тоже придирчивый в какой-то мере, и вот сегодня мы увидели реакцию кропивничан: даже во время дневного спектакля для школьников была такая звенящая тишина, что можно было расслышать каждое слово, каждую шутку, каждую фразу. И был смех, и были слезы…

Фото Павла Волошина, «УЦ».