Последние призраки коммунизма, или Куда не поведут делегацию в пиджаках

За прошедшие несколько лет кировоградская медицина получила беспрецедентный объем денежных и человеческих вливаний – ремонты в областных больницах, закупка современного диагностического оборудования, высококлассные специалисты… Но есть учреждения, не попавшие на этот «праздник жизни». Они, как правило, находятся за городской чертой. В них не приезжают чиновники из других областей перенимать передовой опыт, не наведываются даже свои, чтобы проверить состояние дел. Их пациентов не столько лечат, сколько прячут от общества. Эти учреждения – психиатрические больницы и интернаты.

В конце февраля всю Украину всколыхнула шокирующая новость: в Великорыбальском психоневрологическом интернате (Одесская область) людей подвергали избиению и пыткам. У одной из недавно умерших пациенток были сломаны ребра, а причиной смерти еще нескольких человек стала пневмония. При этом в документах указывается другая причина смерти – сердечная недостаточность. В палатах, где содержали душевнобольных, стоял собачий холод. Ужасы, обнаруженные в интернате, дали старт череде проверок в учреждениях для психически больных, и вторым заведением, попавшим на полосы национальных СМИ, стал Знаменский мужской психоневрологический интернат. Тут, правда, обошлось без пыток, но условия жизни оказались лишь немногим лучше. В отношении главврачей обоих учреждений возбуждены дела, и, несомненно, в сложившейся ситуации есть немалая доля их вины. Но черствость врачей и жестокость персонала – только одна сторона медали. На другой ее стороне – мы с вами, те, кто считает себя психически здоровыми людьми и гордится своей нормальностью.

Кировоградская областная психиатрическая больница в поселке Новом – одно из крупнейших мед­учреждений в области. Далеко не все люди, попавшие сюда, являются психически больными, но сам факт пребывания на территории учреждения (а оно, между прочим, по своим размерам может посоперничать с территорией облбольницы) уже вызывает косые взгляды окружающих. Между тем попасть сюда с легкостью может любой. Например, ваш сын-подросток, чем-то настороживший психолога в военкомате. Или молодая женщина, потерявшая мужа в АТО и получившая нервный срыв. С большой долей вероятности здесь окажется и ребенок, попавший в сети «Синих китов». На территории психбольницы также находится гериатрическое отделение, в котором доживают свой век психически здоровые, но одинокие и немощные старики. В общем, любой кризис на вашем жизненном пути может привести вас в одно из отделений этой больницы. Несмотря на это, мы дружно и не сговариваясь ведем себя так, будто никогда там не окажемся. Все написанное ниже – личные наблюдения и впечатления.

Непроходимая архитектура

Больница рядом с поселком Новым была основана как психиатрическая колония в 1932 году. В 1964 году ее статус меняется на нынешний, само учреждение становится одним из самых крупных в области. Но с того времени здесь практически не проводились капремонты. Советские стандарты строительства совершенно не предполагали удобства для людей с ограниченными физическими возможностями (а их там немало). Так называемый главный корпус – высокое здание, в котором располагаются кабинеты для проведения лечебных и профилактических процедур, – отгорожено огромным крыльцом у входа. Видимо, автор этого архитектурного «шедевра» предполагал, что пользоваться его творениями будут некие существа, не подверженные болезням и травмам.

Проблема ступеней тяжелым грузом ложится на плечи медперсонала, большую часть которого составляют женщины. Им ежедневно приходится участвовать в выстроенном советской системой театре абсурда, поднимая каталки с колясочниками на четвертый этаж и спуская их обратно. Процедуры проводятся с помощью аппаратуры, видавшей, наверное, еще времена брежневского застоя. Призрак коммунизма мелькает тут даже в деталях – назначения выписываются на больничных бланках образца 80-х годов.

Приспособить помещения больницы под нужды реальных пациентов можно, только проведя в них капитальный ремонт. Уверены, главврач неоднократно стучался в кабинеты тех, кто распределяет средства, но пока безрезультатно. Ведь в психбольницу не повезешь делегацию уважаемых государственных мужей, и картинка для журналистов не такая красивая…

Следы тюрьмы

К сожалению, призрак коммунизма до сих пор проявляется и в повседневной жизни психбольницы. Многие корпуса и отделения закрыты для посторонних глаз, некоторые – упрятаны за решетками на окнах. Что происходит за их стенами, можно только догадываться.

Психбольницы в Украине уже давно не используются в качестве тюрем для политзаключенных, но это не значит, что в них перестали применяться методы карательной психиатрии. О кировоградской больнице ничего не могу сказать, но, как всегда, – дьявол в деталях. Казалось бы, совсем незначительная деталь – двери детского отделения без ручек, закрываются на защелку. Но без помощи медсестры эту дверь уже не откроешь. Мобильные телефоны и прочие гаджеты отбираются и хранятся у старшей медсестры – так персонал старается обезопасить себя от обвинений и разборок в случае краж. Такая же ситуация с деньгами. Покидать отделение разрешено только в сопровождении медсестры.

Можно ли считать подобные порядки нарушением прав человека? Да. Но есть ли им альтернатива? К сожалению, ни я, ни люди, работающие здесь, ее не видят. Причина банальна – врачи-психиатры получают невысокую зарплату, финансирование повышения квалификации для них мизерное и позволяет разве что посетить другую такую же больницу в соседней области. За передовыми разработками нужно ехать за рубеж – в Западную Европу. На это у здешних врачей-психиатров денег нет. Они не могут выуживать средства из пациентов в виде благотворительных взносов – не те пациенты. Кстати, посещение психбольницы может послужить хорошим ледяным душем для борцов с больничными поборами – здесь отлично видно, как выживает учреждение, не имеющее иных источников дохода, кроме бюджетного финансирования. Хотя нет, дополнительный источник все же есть – пенсии тех, кто живет в больнице на постоянной основе. Но этой пенсии с трудом хватает на то, чтобы обеспечить минимальные потребности пациента – питание, частично лекарства и оплату коммунальных услуг. На такую «роскошь», как одежда и обувь, средств уже не хватает. Больница получает гуманитарную помощь от Красного Креста, но персонал рад любому, кто принесет «психам» свои старые вещи.

Зона дискомфорта

Что злило больше всего во время пребывания в психбольнице? Вещи, которые можно было бы исправить, и деньги на это тратить не нужно. Например, порядок прохождения анализов в первый день пребывания. Я – в одном корпусе, лаборатория – в другом, идти нужно через половину территории. Причем нужно отвести ребенка-аутиста, которого (на улице февраль, снега по колено) перед этим нужно одеть и обуть. Сначала медсестра повела нас на анализ крови, потом вернула назад. Через 15 минут пришла другая медсестра и повела нас в тот же корпус, но уже на кардиограмму. Если уж так исторически сложилось, что вся диагностика находится в отдельном здании, не проще было бы один раз завести человека туда, сделать все необходимые процедуры и вернуть в палату? Ах да, еще один призрак коммунизма – здесь также осталось заветное расписание приема анализов «с 7.30 до 8.30».

Наверное, больше, чем кто-либо другой, расскажет о жизни больницы продавщица в магазине у въезда на территорию. В этот маленький продуктовый магазин ежедневно приходят медсестры с длинным списком заказов от своих подопечных и парой «психов», которые будут потом нести купленное. От продавщицы узнаю много шокирующих подробностей – у большинства живущих здесь людей есть родственники. Но они не помогают, даже не навещают. Наоборот, психически ограниченных людей стараются упрятать сюда, как скелет в шкаф, и забыть о том, что они существуют. Многих обманывают, отнимая имущество и жилье. Нередко бывает так, что родная семья относится к больному хуже, чем врачи и медсестры в психбольнице.

Благодаря ужасам, обнаруженным в Великорыбальском интернате, проблему психоневрологических учреждений и их пациентов вынесло волной на экраны ТВ и страницы газет. Но нельзя судить о столь сложном явлении по одному эпизоду. Люди с психическими отклонениями – одна из самых уязвимых категорий населения, и причина этому одна – они не могут заявить о своих бедах в полную силу. Но лед тронулся – проблемы людей с особыми потребностями обсуждаются на уровне государства, может, через время делегация в пиджаках станет привычной и для психбольницы. По крайней мере, хочется в это верить.

Виталина Михайлова, «УЦ»