Смутное будущее ГОКОРа

Недавно «УЦ» сообщала о передаче на баланс города Долинская большой части производственных мощностей и объектов соцкультбыта самого большого долгостроя страны – ГОКОРа. Перед этим там побывал вице-премьер Украины, министр стратегических отраслей промышленности Украины Олег Уруский и пообещал второе дыхание так и не достроенному, умирающему плоду содружества стран социалистического лагеря. С тех пор стратегический министр перестал быть министром, а на Долинский комбинат окисленных руд «зашло» АО «Рудомайн», которое собирается строить там цех по обогащению руды и обещает вложить в это дело 100 миллионов долларов. Выходит, что недостроенные мощности уже не годятся для целевого использования? Так ли это, мы поговорили с 84-летним Виктором Пантелеевичем Величко, генеральным директором комбината с 1990 по 1999 год.

– Я был главным инженером комбината при генеральном директоре Василии Михайловиче Елезове, потом он схватил инсульт, у нас на производстве это часто бывает, и Министерство черной металлургии СССР утвердило меня.

– В многочисленных материалах о ГОКОРе как-то выпадает человеческий фактор. Мы можем сказать о численности рабочих, наших и заграничных?

– Конечно, можем. В составе дирекции было 2 – 2,5 тысячи сотрудников.

– Дирекция – это еще советская структура?

– Да, строительство началось еще при СССР. В составе Дирекции Криворожского горно-обогатительного комбината работало 2,5 тысячи человек, кроме этого, наших строителей, в основном украинских, было порядка 2 тысяч.

– Дирекция – это управление, ИТР?

– Не только, в составе дирекции было управление капитального строительства, действующие цеха – цех сетей и подстанций, ОРС, центральные мехмастерские, цех водоснабжения и канализации – они наращивались постепенно, автоцех, рудник, потому что мы копали траншею в Кривом Роге, потому что ГОКОР не только в Долинской, поступление руды ожидалось из Кривого Рога, это так называемые окисленные кварциты, которые не перерабатывались.

– Уранщики говорят – забалансовые руды, то, что ушло в отвалы?

– И ушло в отвалы, и идет в отвалы, и заскладировано в отвалах. Кроме того, в процессе работы удалось решить вопрос Южной Валявки – это месторождение, которое удалось присоединить как бы специально для ГОКОРа, оно и сейчас за комбинатом числится. Вот это все – 2,5 тысячи людей. Они строили железные дороги, автомобильные дороги, мосты, построили два дома – малосемейки, на площадке строили дороги и все прочее.

– А иностранные рабочие?

– Было порядка 9,5 – 10 тысяч румын, я не оговорился. Чехословаков, а потом, после разделения Чехословакии, – словаков – около трех тысяч. Немцев, сначала ГДР, потом ФРГ, потом Германии, которая первой бросила это дело, – где-то 2 тысяч 700 человек, и порядка 500 болгар.

– Целая армия.

– Да, но и объемы большие.

– Можно что-то сказать по заработной плате, ведь об этом никогда не говорилось? Сколько наши получали и сколько иностранцы?

– Интересный вопрос (смеется). Значит, иностранцы получали в полтора раза больше, чем наши, – это в рублях.

– А конкретную цифру можно?

– Наши строители зарабатывали от 2-х до 3-х тысяч рублей, в дирекции – от 1,5 до 2,5 тысяч. Больше всех получали немцы, примерно в два раза больше других. Вот вы заставляете меня вспоминать давно прошедшее, значит, немцев тоже было две части – ГДР и ФРГ, а закончила работать Германия, немцы любили, когда их называли германцами. Это интересные люди.

– А как работники они лучше других? Вы же всех видели в деле?

– Естественно, видел. Немцы – это великолепные работники, очень ответственные и дисциплинированные. Не хочу обидеть наших, тоже великолепные работники, но менее организованные и прочее. Немец никогда не бросит инструмент, не прячет его, когда идет на обед. Румыны чем-то напоминают наших, украинцев, – неплохие работники, но менее организованны. Дальше, чехи и словаки – что-то среднее между немцами и румынами. Болгары – чуть слабее, чем-то напоминали наших. У иностранцев работы до упора не было, все по графику, на мой взгляд, работали они хорошо.

– А наши – это же работа на аккорд, что-то украсть, схалтурить?

– Бывало, но если говорить о наших, то это не только строители, это специализированные тресты, специалисты по направлениям, работали неплохо, но вопросы были. Я вам скажу, я уже старый человек, чувствую себя плохо, скрывать нечего.

– Это просто история огромной стройки. А что такое ГОКОР по площади, со стороны это что-то невообразимо здоровенное?

– Здоровенное, да. Это две с половиной – две тысячи 700 гектаров.

– Ого, это территория предприятия?

– Да, и еще кусок сырьевой базы.

– А можно сказать что-то об оборудовании, о металлоконструкциях в тоннах, в единицах?

– Я вам скажу, что строительно-монтажных работ было произведено на тот период, когда я рассчитывался, а иностранцы ввиду обстоятельств уже начали уходить (отсутствие финансирования и прочее, прочее, это кошмар какой-то был), так вот, работ было выполнено на 1,5 миллиарда рублей. Вы должны запомнить одну цифру – в строительно-монтажном отношении ГОКОР был готов, имею в виду главные, промышленные объекты, на 80-88%.

– А что такое готовность объекта на 80%?

– Возьмем обогатительную фабрику, там же еще были фабрика комкования, фабрика дробления, так вот, на обогатительной фабрике руда измельчается и обогащается, это совсем другое направление обогащения, чем в Кривбассе, это обогащение немагнитных руд, а весь Кривбасс, все 5 ГОКов, обогащают магнитные руды, так называемые магнетиты, а здесь – специальные сепараторы и вообще, другая технология. Плюс в составе обогатительной фабрики был участок или корпус, это обогащение флотацией, перспективная проработка, дающая возможность получать концентрат на уровне 65%.

– И все-таки, что такое готовность 90%, как на обогатительной фабрике?

– Я отвечаю: это полностью смонтирована вся подземная часть, смонтирован полностью корпус, смонтировано оборудование полностью. А автоматика, какие-то дополнительные транспортные связи еще не смонтированы. Скажем, величина обогатительной фабрики – длиной 700 метров, шириной около 200, и все это смонтировано, оставалась связь, как говорят, доводка.

– А по времени – сколько требовалось времени, чтобы все закончить?

– При нормальных условиях, имею в виду первоначальных, советских, не то что я хвалю, – это год. При новых условиях – это два, два с половиной года. Но, к сожалению, начались сложные времена, они и сейчас тяжелые.

– Виктор Пантелеевич, а что сейчас с ГОКОРом, что с оборудованием?

– ГОКОР начал переходить в собственность компании «Рудомайн», криворожской фирмы, имеющей два карьера, они хотят построить на ГОКОРе фабрику по производству железорудных брикетов, такая есть в России. Эти брикеты идут прямо в мартены, минуя доменное производство. Хорошо бы, если бы Николай Алексеевич Сухомлин попробовал организовать областную администрацию на проведение совещаний. Это очень важно, предприятие похерят! Я перешел на производственный язык, извините.

– Понятно, и все-таки, что с оборудованием, говорят, инвестор собирается строить новый цех? Что там осталось, ходят слухи, что комбинат все последние годы просто грабили?

– Предприятие в стадии санации.

– Санация – это разработка мер по спасению производства, но у нас это наоборот.

– Ровно наоборот, вы точно сказали. Значит, дробильную фабрику разграбили.

– Что значит разграбили?

– Оборудование продали, часть металлоконструкций тоже, и прочее. Для чего идет развал? Оборудование продают, а металлоконструкции идут на металлолом, сейчас это дорого.

– Я почему спрашиваю? Было когда-то объединение «Александрияуголь», фабрики, заводы и шахты с разрезами, на месте которых ничего не осталось – ровная поверхность.

– Если не будут предприняты усилия со стороны облгосадминистрации и Министерства по вопросам стратегических отраслей промышленности, то ГОКОР ожидает судьба Александрии. Все, не буду комментировать больше…

– Николай Алексеевич Сухомлин говорил, что есть проекты производств.

– Можно восстановить дробильную фабрику, оборудование обогатительной фабрики, слава богу, фундаменты еще есть. «Рудомайн» хочет построить брикетную фабрику, с ними вроде работает словацкая фирма, а что получится – посмотрим.

– Еще вопрос. Недавно передали в коммунальную собственность Долинской комбинатовский водопровод, что это значит?

– Еще в мою бытность нам удалось передать жилье городу полностью. А тепер хотят дополнительно передать водовод, канализацию и прочее.

– А город потянет их содержание, ведь там такие мощности?

– Знаете, ведь люди что-то думают, или нет? В моем понимании, от Кировоградской областной администрации зависит очень многое, просто надо участвовать активно, а не сидеть и ждать, что кто-то решит. Не решит! Поверьте мне. Я истоптал не одни туфли и в Москве, и в Киеве, пытаясь спасти ГОКОР, и определенное время спасал, как-то находил деньги. За это надо бороться, как и за все в жизни.

Нам кажется, что на новый этап привлечения инвестиций должны обратить внимание не только руководство области, но и соответствующие органы, инстанции, ведь нередко инвестиции у нас оборачиваются окончательным демонтажом оборудования.