Они точно выстоят!

Символом уходящего года стали наши медики. Не коронавирус, не пневмония с пандемией, а именно люди в белых халатах, переодевшиеся в неудобные защитные скафандры, находившиеся на передовой в борьбе с коварным COVID-19.

Мы вдруг осознали, как им тяжело. Бесплатно на личных автомобилях довозили их до работы. Поддерживали инициативы, направленные на повышение оплаты их труда. Скорбели, когда врач умирал, не справившись с коронавирусной инфекцией. И говорили много хороших слов, слов благодарности в адрес семейных врачей в поликлиниках, докторов в больницах. Прощаясь с нелегким годом, нам захотелось послушать их.

Под масками, а то и защитными шлемами, они мало говорят – просто делают то, что должны. Мы же дали им возможность высказаться, задав несколько вопросов. Каким вам запомнится 2020 год? Как он изменил вашу жизнь? Как изменил вас? Но, в принципе, они говорили о наболевшем… А вы хоть раз говорили со своим врачом о чем-то, кроме своих проблем, болей и страхов? Не помните? Никогда? Послушайте их и услышьте!

«Тяжело, но другого выхода нет»

Александр Йовенко, врач-анестезиолог Кировоградской областной больницы:

– Я не верю в особенности високосного года, но да, 20-й был тяжелым. Коронавирусная инфекция достает всех, и мою семью достала. Что касается работы, да, тяжело, очень тяжело всем нашим, кто работает с коронавирусом в инфекционных реанимациях.

Я сам в ноябре был в реанимации. Первый раз заболел в апреле коронавирусной инфекцией. И потом еще раз. Анализ не подтвердился, а по клинике была такая же коронавирусная инфекция, такие же поражения легких, довольно тяжело ее перенес, но все восстановилось.

Да, тяжело нашим врачам работать с этими больными, однако другого выхода нет. С другой стороны, опыт. Не бывает такого плохого, чтобы положительного не было. Врачи сейчас хорошо освоили искусственную вентиляцию легких. Раньше были эпизодические случаи, два-три пациента, а теперь шесть или даже девять бывает сразу. С этой точки зрения опыт появился. Другой опыт – новая аппаратура, новые аппараты ИВЛ. Их надо осваивать. И если они хорошие, радуешься, что есть чем помогать.

Сама эта обстановка все поменяла. И общение с родственниками в том числе – считаемся с необходимыми ограничениями в контактах. Четко видно, как коронавирус в общем влияет на нашу жизнь, на отношения людей, на их тревоги, страхи. Многие паникуют, многие болеют, многие справляются сами и помогают друг другу. Важно, что взаимоотношения хорошие остаются, несмотря на то, что тяжело всем.

Вирусы появились раньше, чем люди. Даже говорят, что вирусы создали людей, чтобы в них жить. И от них никуда не денешься. Человечество переживало несколько вспышек различных инфекций, и все заканчивались. Эта тоже закончится, она не может быть бесконечной. Надо быть оптимистами.

«Коронавирус стал индикатором, лакмусовой бумажкой»

Ирина Панченко, заведующая инфекционным отделением Центральной городской больницы, внештатный городской инфекционист:

– Все мы в этом году работали в нестандартной ситуации, и такого давно уже не было во всем мире. Мы в самом начале не знали, с чем имеем дело. Для меня год был тяжелым, прежде всего, в эмоциональном плане: живешь в больнице сутками, неделями без семьи. Чаще всего это было весной, да и летом.

Многие не верили в этот вирус. Поразительно, но многие не верят до сих пор. Я не понимаю, как можно не верить, когда в окружении, среди родных, знакомых, коллег столько заболевших. Думаю, не видят в этом катастрофы те, кто переболел ковидом в легкой форме. Может, они и не поняли своего счастья переболеть дома. А те, кому пришлось лечиться в стационаре, получать дополнительный кислород, думаю, относятся к происходящему по-другому. Ни в коем случае не должны все переболеть, чтобы понять серьезность ситуации. Не дай Бог! Пусть все будут здоровы! Но это наши люди, многие из которых не верят, пока сами через это не пройдут. К сожалению.

И я не понимаю, почему до сих пор такое неуважительное отношение к медикам. Я в уходящем году сделала для себя определенные выводы. Коронавирус стал индикатором, лакмусовой бумажкой. Я не люблю и не умею жаловаться, свои выводы оставлю при себе, но знаю, что прежней я уже не буду.

Сегодня я в строю, рядом с коллегами. И у меня нет профессионального выгорания. Эмоциональное истощение немного присутствует. Но я уверена, что все это закончится, мы станем лучше и толерантнее по отношению друг к другу. Всем – здоровья, терпения, сил, мудрости!

«Всегда должен присутствовать оптимизм»

Наталья Жукова, врач-инфекционист Кировоградской областной больницы:

– Год был тяжелым для всех. И он нас всех изменил. Лично для меня стало ясно, кто есть кто среди коллег, друзей, знакомых, близких. Инфекция как-то повлияла на взаимоотношения и показала, кто действительно может помочь, а кто только на словах. Получилось, что вирусное заболевание, в принципе, медицинская проблема, влияет и на нервную систему, и на нравственные качества в том числе.

Неожиданная ситуация, сложная во всех отношениях. Но мы приобрели опыт, много узнали, многому научились. Больше слушаем зарубежных коллег, потому что они в изучении вируса чуть впереди нас. Мы стали больше работать с зарубежной литературой. Эта инфекция показала пробелы в моих медицинских знаниях, и я их заполняю.

Но ничто не вечно под луной. Рано или поздно это все закончится. Если вирус не исчезнет совсем, то все равно это приобретет «повседневный» характер. Мы будем к этому относиться, как к вирусу гриппа. А это самый изучаемый, но самый неизученный вирус. Каждый год он преподносит новые сюрпризы. И с ковидом будет то же самое. Мы будем его лучше знать, научимся с ним бороться, не так будем его бояться. Всегда должен присутствовать оптимизм, и его надо передавать окружающим. Важно, чтобы это делали медики. Сейчас сложно. Но любой успех, победа достигается не сразу. Этому предшествует большой ежедневный труд. А потом появляется результат. И он обязательно будет.

«Жизнь никак не изменилась»

Евгений Грималюк, врач-анестезиолог Кировоградской областной больницы:

– Сложный год, тяжелый. И морально, и физически. Работы нам много добавилось. Не только мне было тяжело, но и всем докторам. Не только в Украине, но и во всем мире. Это новое, неизученное. Я дважды переболел. У нас из семнадцати докторов половину точно перекачало.

Жизнь никак не изменилась. Живем, работаем. Самое главное, что все близкие здоровы. Дай Бог, чтобы вакцина быстрее попала к нам. И дай Бог, чтобы она работала и работы у нас стало в этом плане меньше.

«Я изменился и стал другим человеком»

Александр Артюх, главный врач Центральной городской больницы Кропивницкого:

– Год был очень тяжелым, и он очень всех изменил. Прежде всего в психоэмоциональном плане. Проявились как лучшие качества людей, так и худшие. Об этом надо говорить откровенно. Но в основном проявлялись лучшие качества медиков, которые шли в очаг, беззаветно отдавали себя работе. И это при непонятной, неадекватной зарплате. Слава Богу, что они продолжают работать. Если не будет подвижек в плане повышения зарплат, если государство не повернется лицом к медработнику, через пару месяцев все разбегутся. Может, я говорю эмоционально, но вижу настроения людей. Однозначно их надо благодарить и платить им за тяжелую работу.

Структура медучреждений изменилась, отношения между сотрудниками. Считаю, что не надо было делать второй этап реформы на таком изломе. К сожалению, мы не всегда можем помочь. Большие проблемы с кислородом. Этим вплотную надо было заняться еще полгода назад, а не сейчас, когда у нас много больного народа. А ведь нужно приспосабливать помещения, а значит, освобождать от пациентов.

И я изменился. Стал другим человеком. И мои сотрудники тоже изменились. Мы стали намного ответственнее. Мои коллеги настолько ответственные, что не передать словами. Вот сейчас пришли два доктора, которые никакого отношения к ковиду не имели, но решительно настроены работать, помогать. Это вызывает глубокое профессиональное и человеческое уважение.

Все это на личных отношениях. Государство самоустранилось от решения проблем. Просто собирает сводки и контролирует. Люди не заслужили такого отношения. Непрофессионализм управленцев на высоком уровне видно по всему. Но все молчат. Наверное, ментальность у нас такая…

«Происходящее делает нас сильнее и лучше»

Анатолий Бондарь, заведующий инфекционным отделением №3 Кировоградской областной больницы:

– В принципе, в этом году изменились темп жизни и нагрузка – моральная и физическая. Стало больше занятости, больше ответственности. В этом году я дважды назначался на пост заведующего инфекционными отделениями. Отделения были непростые, мы принимали не только больных ковидом, но и больных с различной хирургической патологией. На базе моего отделения открывался и роддом под женщин, инфицированных ковидом. Весной это была и детская реанимация. И плюс у нас лежат больные с ковид-пневмониями, которые, к сожалению, не всегда выздоравливают. Некоторым хуже становится, и их приходится переводить на аппараты искусственной вентиляции, а это достаточно кропотливая и ответственная работа – уход за такими больными.

Что касается темпа жизни, то сейчас свободного времени практически нет. Занятость полная – с восьми утра до шести вечера. Это общение с больными, работа с медицинской документацией, общение с родственниками. Все волнуются, а отделение закрытое. Людям тяжело, когда они не видят своих родных. Каждому приходится уделять внимание, причем намного больше, чем при обычной работе. Когда мы входим на территорию отделения, то мы недоступны, из-за этого информацию передаешь, когда выходишь оттуда.

Думаю, что изменившийся темп жизни пока таким и останется. Степень занятости возросла, активность тоже возросла. А как будет после пандемии, посмотрим. Но очевидно, что меняется вся структура здравоохранения, меняются подходы, правила в медицинском мире.

Меня ковид не коснулся, а старшая дочь переболела. К счастью, была легкая форма. У мамы была ковидная пневмония средней степени. Мы все очень ждем вакцины и надеемся на них. Они дали бы, так сказать, запас времени. А еще я надеюсь на сознательность наших граждан. Если бы каждый ответственно относился к этому карантину, возможно, у нас не было бы столько больных людей, возможно, не было такой паники. Наверное, нельзя говорить о хаосе, но ситуация иногда его напоминает. Люди пугаются только тогда, когда получают положительный тест на ковид. А так идешь по городу и видишь: у нас все бесстрашные.

Поразительно, но я до сих пор встречаю людей, которые не верят, что этот вирус существует. Уже столько смертей, столько горя он принес, а мне все равно задают вопросы: «А он что, есть?» А я отвечаю: «Ну, наверное, есть». Их уже прозвали «ковид-атеистами». Как говорил наш известный анестезиолог, «я приглашаю всех атеистов ковида в наше отделение волонтерами, чтобы они посмотрели, что происходит с людьми».

Мы отвыкли терпеть и переносить сложности, поэтому, наверное, люди недостаточно самодисциплинированные. Маски им мешают! А медики в защитных костюмах?! Надо научиться правильно действовать. Многое изменилось, сломан привычный ритм жизни. Необходимо все по-новому продумывать, налаживать ритм больницы. Доктора должны вовремя прийти, правильно одеться, правильно раздеться. Уметь быстро и правильно надевать весь этот «маскарад»: шапки, маски, комбинезоны, бахилы, потому что ты заходишь надолго, часа на три-четыре, и важно, чтобы ничего не давило, чтобы было удобно работать.

Я очень тщательно начал планировать каждый свой день. Если не планирую его пошагово, то мне намного тяжелее. Последний звонок я делаю в 9 вечера, а с утра – все сначала, все по плану. Но замечу еще, что происходящее делает нас сильнее и лучше. Это серьезное испытание для всех нас. В начале пандемии люди не понимали, как это – нет мест в больнице. Было сложно объяснить. Вот ситуация: реанимационная палата на 3 койки. Там одновременно находятся или три женщины, или трое мужчин. Случилось так, что мужчине стало плохо, а в палате две женщины. Спрашиваю у них, не будут ли против, если мы мужчину положим. Согласились, еще и помогали нам за ним ухаживать. Весной ситуация была бы другая. Люди стали проявлять сострадание. А значит, есть надежда на лучшее.

«Больше ста раз в день мне приходится сказать “Я вас слушаю”»

Елена Заднипряная, семейный врач:

– Первое, с чем у меня ассоциируется 2020 год, – это слово «стресс». Стресс, который заставил мобилизоваться и жить совершенно в другом формате меня, мою семью, моих детей, когда нет привычного общения с друзьями, родственниками. Нет тренировок у старшего сына, нет соревнований, к которым он готовился. Нет полноценной учебы у младшего сына, который так и не понял, как это – постоянно ходить в школу.

Стресс заставил меня многое вспомнить, что-то заново выучить, причем в кратчайшие сроки, об этой новой-старой забытой коронавирусной инфекции, столкнуться с большим количеством информации, которую надо было обработать, понять, быстро для себя сделать выводы, изучить кучу новых протоколов, подумать, что мне подходит, а что не подходит, с чем согласна, с чем не согласна.

И, конечно же, в этом году пришлось встретиться с огромным количеством пациентов на приеме. Такого не было раньше, когда записаны десятки человек и больше, и они все тяжелые, и ты реально не понимаешь, кого нужно первого принять, кто тяжелее. Раньше мы принимали «живую» очередь, кто тяжелее, кто участник войны, АТО, у нас были льготники, а сейчас все тяжелые, и нужно смотреть всех сразу, и реально это принцип сортировки.

Еще, чего не было раньше, так это очень большого количества телефонных звонков. Ну, когда больше ста раз в день мне приходится сказать «Я вас слушаю», это тяжело и физически, и морально. И вот начинаешь действительно ценить тех людей, которые ценят твое время, могут четко и конкретно сказать, что беспокоит, как беспокоит, понимают, что ты тоже человек, и у тебя есть семья.

В то же время я благодарна уходящему году за то, что мои родители, которые тяжело болели, мы перенесли вместе с ними эти реанимации и все остальное, – они остались живы и здоровы. Мои друзья, которые со мной были вместе весь этот год, тоже все живы, рядом…

Мы научились благодаря этому году, карантину ценить мелкие какие-то моменты радости в жизни, как от пикников на балконе, – мы с детьми и с мужем устраивали себе эти маленькие праздники. И как-то стали больше общаться семьей и ценить помощь мужа, детей. Когда я прихожу уставшая такая, что не могу ничего сделать, понимаю, что они все умеют сами, – и обед приготовить, и сами уроки сделать, они стали действительно самостоятельными за этот год.

Ну и вообще этот год, конечно, показал: кто сильный духом и стрессоустойчивый, тот выжил и идет с нами дальше, а кто-то стал меня бояться, избегать в аспекте моей профессии. Год в этом плане расставил все точки над «і». А вообще я все равно благодарна этому году, потому что я поняла, что это моя профессия, и как бы я ни уставала, как бы ни было мне тяжело, я остаюсь в этой профессии, и она действительно моя. И поэтому 2020 год пусть проходит, после бури все равно будет солнце и штиль, и мы прорвемся.

«Кардинально изменилось восприятие мира, профессии»

Дарья Думен, врач-терапевт Центральной городской больницы, внештатный городской терапевт:

– Год был тяжелый, насыщенный, непонятный, в то же время дающий возможность раскрыться, раскрыть и переосмыслить. Процентов на девяносто это из-за коронавируса. К сожалению, мы не были к нему готовы. Некоторые говорят, что из-за материальной части, но мы сами, в первую очередь, не были готовы морально к вирусу и его последствиям.

Для меня кардинально изменилось восприятие мира, профессии. Этот год с изнанки налицо вывернул то, что многие годы скрывалось, нивелировалось. Даже характеры людей были вывернуты. Я имею в виду коллег, пациентов, их родственников, своих родных. Не все в окружении и среди тех, с кем сталкиваешься, оказались теми людьми, с которыми ты был знаком и общался. Что касается конкретно нашей профессии, произошел естественный отбор кадров, как бы грубо это ни звучало. То есть люди, которые были удостоены чести носить белый халат, ими и остались. А процентов десять, которые ушли из медицины, чтобы не столкнуться с коронавирусом, считаю, изначально были недостойны халатов.

Что касается пациентов, люди хоть частично, не массово, но начали ценить свое здоровье. В последние годы оно было обесценено. И хоть немножко сейчас труд медработника стал уважаемым, стал заметнее. До этого мы были обслуживающим персоналом. Хотя до сих пор многие так считают. Но ради одной пятой людей, ценящих и уважающих твой труд, стоит идти на работу.

Шансы не заболеть или выздороветь есть у всех. Надо уметь воспользоваться. Есть шанс, что мы одолеем пандемию, и все будет хорошо. Мы уже стали ценить простое человеческое общение. Жизнь развела нас с людьми, которые, как оказалось, не так уж значимы были. Я считаю, что после пандемии мир изменится к лучшему.

«Я поняла, кто есть кто в этой больнице, в этой отрасли»

Лариса Андреева, главный врач Кировоградской областной больницы:

– Подвести черту в уходящем году не так просто. На «передовой», на «фронте» работают разные врачи – по характеру, темпераменту. Но они делают одно дело, и я знаю, насколько им тяжело. Могу констатировать: я горжусь людьми, с которыми меня свела судьба, с которыми я работаю.

Когда я шла работать в областную больницу, возглавлять ее – у меня был страх. Я понимала, какие профессионалы здесь работают. Мне надо было научиться их слышать. И этот год для меня стал сложным и ответственным. Кажется, что мы с коллегами друг друга услышали. На нашу больницу легла серьезная ответственность в лечении ковидной инфекции, пока что не понятой во всем мире. Медики, которые пошли первыми бороться с этой инфекцией, могут быть сравнимы с солдатами, идущими в первый бой…

Это был риск. Помню первых пациентов в Киеве, Харькове, Днепре, на западе Украины… Я знала, что в нашем городе и районах есть инфекционные отделения, и знала, что областная больница не останется в стороне. Она должна быть или первой в лечении, или все тяжелые случаи – к нам. Помню день, когда я пришла в инфекционное отделение перепроверить, как мы подготовились. Когда выходили оттуда с заместителями, я обратила внимание на тумбочку, на которой лежали маски, защитные костюмы, а рядом стояла хрупкая, маленькая заведующая – Елена Смирнова. И я поняла, какая на ней будет ответственность. Она – ведущий инфекционист области и нашей больницы, и она первая будет принимать ковидных пациентов. Честно, я расплакалась, обняла ее и спросила: «Выдержишь?» Она ответила: «Где наша не пропадала!»

Я тогда сама не понимала, что нас ждет. У нас были какие-то маски, шестьдесят костюмов, респираторы… Не знала, что это такой мизер по сравнению с тем, что нам будет нужно. Когда появились первые больные, когда мы поняли, насколько это серьезно, когда нам стало не хватать кислорода, медикаментов, средств индивидуальной защиты, медиков… Когда стали умирать пациенты, врачи в других, более развитых странах… В нашей профессиональной среде люди тоже стали паниковать и увольняться. Очень много уволилось специалистов, которые отработали по четверть века и больше по своей специальности, которые работали в реанимации, в интенсивной терапии, спасали таких же пациентов… Работать остались самые ответственные и, наверное, самоотверженные.

Я пытаюсь их оберегать. Говорю Лене Смирновой, заведующей отделением, что ей надо беречься, что у нее маленький ребенок… А она отвечает: «Кто, если не я?» И она первая организовала отделение, приняла первых ковид-пациентов и начала процесс их лечения в области. И всех в области научила, как себя вести, что назначать, как одеваться…

Я как руководитель не все понимала, но уже знала, что надо людей защитить, что на складе должны быть костюмы, что, возможно, придется открывать дополнительные отделения. И самое главное – убедить медперсонал в том, что за ними стоит руководитель больницы, который обеспечит их тем, чем должен обеспечить.

Скажу честно: я стала звонить к знакомым бизнесменам, фермерам, депутатам. И они стали помогать, перечислять на наш счет деньги, закупать костюмы и аппаратуру. Спасибо компаниям «Кернел», «Ласка». Ценим их помощь. И это помощь не медикам, не больнице, а жителям области, пациентам. Потом подключились министерство, департамент. А как помог бизнес! Вернее, бизнесмены. Меня поразила Людмила Шубина, которая сказала: «Вот вам деньги – на аппараты ИВЛ или на лабораторию». Это были сотни тысяч гривен. Потом добавил Андрей Райкович, и мы сделали лабораторию. Это помощь. Мы ни перед кем теперь не кланяемся, не ждем до полуночи результатов, потому что лабцентр перегружен. Для своих пациентов и сотрудников все делаем вовремя. В четыре часа дня уже видим результаты и знаем, кого из пациентов куда переводить и кого из медиков отстранять от работы. Это очень важно.

Если сравнивать с началом, когда пандемия только коснулась нашей страны, нашего региона, и мы были, в принципе, беспомощны, то мы прошли серьезный путь и теперь имеем четыре инфекционных отделения, реанимацию для лечения пациентов с ковидом и тяжелыми пневмониями. Мы принимаем пациентов со всей области, у нас 235 коек, и практически все они заняты.

Все происходящее – большое испытание и для меня, и для наших сотрудников. Я поняла, кто есть кто в этой больнице, в этой отрасли. Среди нас, к сожалению, оказались люди, равнодушные к своей профессии, к своим коллегам, к пациентам. Или они просто боялись, и я где-то могу их понять. Но, к счастью, я увидела настоящих медиков, которые «светя другим, сгораю сам»…

Я горжусь коллективом реанимации. Ее возглавил молодой врач Остап Сабат. Он по-хорошему амбициозный. И он принял на себя первый удар, когда начались ковид, тяжелые пневмонии. Я, правда, переживала, что он, молодой, не сможет организовать работу отделения. Ничего подобного! Он заявил, что справится, все взял под контроль, сгруппировал коллектив, организовал его и – никаких вопросов. Кстати, один из его пациентов – мэр Кропивницкого Андрей Райкович. Дай Бог ему здоровья!

Сейчас у нас четыре инфекционных отделения. Тот же Остап Романович, переболевший, как и другие врачи, пошел в тот же бой с коронавирусом. Вот такая молодежь работает в областной больнице. Неоднократно буду повторять, что я горжусь этими людьми, этими (имею право сказать) детьми.

Изменилась ли я? Я в своей жизни пережила достаточно потрясений. А за тридцать лет работы в медицине – очень много испытаний. Но такого испытания, как в этом году, не было. Я засыпаю и просыпаюсь с мыслью, чтоб у больных был кислород. Чтобы мои медики не умирали. За моей спиной стоит полторы тысячи людей, которые думают, дам ли я им зарплату, обеспечу ли защитными костюмами, дам ли больным медикаменты, защищу ли я их… Я слышу эти вопросы и в силу своих возможностей ищу на них ответы. Слишком ценю своих коллег, чтоб не думать и не заботиться о них.

Пандемия проверила наш коллектив на профессионализм и сплоченность. Уже вижу, что мы это перебороли, что пик прошли, есть сила воли, уверенность, любовь к профессии. Я благодарю Бога, что повернул меня к медицине. Люблю свой коллектив, свою семью, всех медиков. Хочу жить, работать и помогать. Не переживайте, мы с коллегами, конечно, поможем, если что, но берегите свое здоровье!

Какие бы реформы нам ни преподносили, какие бы низкие зарплаты нам ни платили, как бы на нас ни жаловались, как бы нас ни обзывали, большая часть медиков давала клятву врача. Мы выстоим.