Вице-консул: «Маленькое, но громкое меньшинство есть везде»

Украинцы меньше рвутся выехать в США, чем в прошлом году, президентство Трампа никак не повлияло на посольские программы, а неофашизм и антисемитизм переживают своего рода возрождение не только в Украине. Об этом и не только говорили с вице-консулом американского посольства Наоми Энисман в ходе ее визита в областной центр.

Вице-консул приезжала, чтобы рассказать интересующимся, в первую очередь студентам, о существующих для них возможностях получения виз категории J для поездки в США – летний заработок и путешествия, уход за детьми, стажерские и другие программы. Только по одной из них в прошлом году в «оплоте демократии» побывало около 4000 молодых украинцев. Вопреки паникерским настроениям, с приходом Трампа в этом плане ничего не изменилось. По словам Энисман, за годы, которые эти программы работают, в Штатах сменилось уже много администраций. Никакой смены курса не ожидают и в визовом департаменте посольства в Киеве. А лично ездят по регионам в том числе и потому, что многочисленные фирмы-посредники, брокеры и агентства далеко не всегда работают добросовестно.

– Мы не можем отвечать за действия частных агентств, – говорит вице-консул. – В Украине их сотни, и большинство из них делают свою работу хорошо. Но всегда есть люди, которые просто хотят взять ваши деньги и ничего не дать взамен. Всегда, в любой сфере жизни. Поэтому для нас лучше прийти и ответить на вопросы напрямую, помочь людям, дать им понимание того факта, что они могут контактировать с нами напрямую. У нас есть собственный веб-сайт. Не нужно идти к третьим лицам, не нужно искать информацию в «Гугл», можно прийти прямо на наш сайт и получить ее.

– Я правильно понял, что есть частные структуры и организации, которые занимаются визовым мошенничеством, взимают ненужные платы?

– Взимают ненужные платы, не возвращают деньги, или возмещают расходы не в полном объеме в случае отказа, или дают гарантии, которых просто не могут давать. Например, 100-процентную гарантию выдачи визы. Они не могут выполнить это обещание, потому что не они принимают решение. Но продают вам эту идею – мол, мы заполним заявку так, что вам точно дадут визу. Это просто неправда.

– Этого становится больше?

– Нет, это всегда было. Как только обнаружишь одно «гнилое яблоко», находится другое. Мы стараемся проводить собственные исследования, говорить с людьми, чтобы понять, кто «плохой», но это нельзя просто «выключить». Люди есть люди, и если они видят возможность сделать быстрые деньги на пустых обещаниях…

– Вы в вашем ведомстве заметили возросший наплыв людей, стремящихся покинуть Украину в последние два года?

– Я читала об этом. Было много сообщений в новостях о том, что большое количество украинцев хотят найти другие возможности за пределами Украины. Мы видели увеличение количества поданных заявлений на получение визы год назад точно, но сейчас – не так много. Сразу после Майдана, я думаю, была волна роста. Люди принимают решения, когда они готовы. Например, иммиграционные визы для людей, которые хотят воссоединиться с родственниками, – они могли иметь эту возможность много лет, у них есть родственники в Штатах, и сейчас они получили толчок (к эмиграции. – Авт.). Я надеюсь, что ситуация здесь изменится.

– Я всем иностранцам этот вопрос задаю: что для вас стало самым большим культурным шоком в Украине?

– Я не испытала особого культурного шока, потому что уже провела достаточно много времени в этой части мира. Я жила какое-то время в России – в Москве, в Перми, в Воронеже, училась там. Я достаточно комфортно чувствовала себя в плане языка. На самом деле – только русского. Вот это, наверное, для меня и стало шоком – я думала, что приеду и буду понимать украинский, и вдруг поняла, что это действительно отдельный, другой язык. Я не понимаю его, хотя думала, что буду, потому что говорю по-русски. Конечно, к погоде нужно привыкнуть, но ты можешь хорошо одеться и справиться с этим. А люди – везде люди. У них те же желания, потребности и вещи, которые делают их счастливыми или расстраивают их, что и везде.

– Это был ваш собственный выбор – работать в этой части мира?

– Да. Не я принимала окончательное решение, но да, я хотела попасть в Украину. Потому что я уже говорила по-русски, когда попала в службу иностранных дел, и должна была ехать в страну, где говорят по-русски. Это могло быть где угодно в бывшем Советском Союзе, но я запросила Украину, и они удовлетворили мой запрос.

– Почему?

– Потому что я думаю, что Украина – интересная, прогрессивная страна, которая имеет будущее. Она становится близко интегрированной с Европой и ищет большей интеграции с ней и Соединенными Штатами. Когда я приехала в Украину впервые, наверное, в 1990-х, люди не говорили по-английски, сейчас – говорят. Люди прогрессируют, понимая, что это дает глобальные перспективы. Руководство посольства США поддерживает стремление к этим перспективам, к глобальной интеграции.

– Украина в мире сейчас считается достаточно опасным местом – члены вашей семьи здесь, с вами?

– Не вся Украина, только некоторые части Украины, которые входят в зону конфликта. Жить в Киеве не опасно, жить в Кропивницком не опасно, жить в Кривом Роге не опасно. В некоторых частях Соединенных Штатов жить опасно, хотя у нас нет открытых конфликтов. Я не думаю, что жить в Украине опасно. Разве что я забуду шапку и перчатки – тогда это опасно, у меня уши замерзнут. Членов моей семьи здесь нет.

– Не знаю, насколько это корректный вопрос, но, насколько я понял, вы – еврейка. Чувствуете ли вы враждебность здесь, на фоне разговоров о радикализации определенных общественных движений, в том числе – неонацистского толка?

– Не только здесь, по всей Европе вы можете прочитать, что фашистские организации, радикальные организации правого крыла, антисемитизм переживают своего рода возрождение, получают новые силы. Конечно, это вызывает определенное беспокойство. Но лично я не могу сказать, что была свидетелем чего-то, или подвергалась нападениям, или читала о чем-то, что заставило бы меня беспокоиться за себя или свою семью. Я думаю, что большинство украинцев сейчас намного более прогрессивно, более открыто и толерантно, чем когда-либо в украинской истории. Мы знаем историю того, как Украина вступала в войну, и послевоенных лет, и мне кажется, что она двигалась только в более либеральном и прогрессивном направлении, что касается большинства. А очень маленькое, но очень громкое меньшинство представителей правого крыла, к сожалению, есть везде.

Записал Андрей Трубачев, «УЦ»