Нынешний громкий конфликт в Бережинке Кировоградского района – уже третья попытка захвата местного агропредприятия «Нива-2010» за последние полтора десятка лет, утверждает его основатель. По его словам, в свое время он выкупил все имущество фирмы за миллион долларов, а главным рейдером в стране на сегодня является министерство юстиции.
О том, что сейчас происходит на спорной земле и вокруг нее, почему и на каких основаниях там по-прежнему находятся люди с символикой батальона «Донбасс», кто и для кого «заказал» захват, и о многом другом мы говорим с Николаем Трибиненко, до этой весны – собственником 65% осажденной агрофирмы. Ситуация на данный момент, по его мнению, – патовая.
– Все говорят, что надо решать в правовом поле эту ситуацию, – говорит Трибиненко. - Но селяне наши поняли, после первой же рейдерской атаки, когда пошли и сами выгнали (охрану, нанятую теми, кто называет себя новыми собственниками. - Авт.), что с ними можно бороться, хотя и не теми методами, которые предлагает государство.
Я не призываю и не призывал никогда к радикальным действиям, но клин клином вышибают. С бандитами можно только бандитским путем решать вопросы, а на законном уровне они пока не решаются. Потому что у нас такое государство, такую схему сделали – говорят, что еще предыдущий премьер схему эту сделал с Министерством юстиции. В этом есть доля правды, потому что главный рейдер в Украине на сегодня – это Министерство юстиции Украины, которое находится в Киеве.
Простой селянин не в состоянии разобраться сразу. Например, по Бережинке. Началось с того, что нам пришло исполнительное производство об аресте нашего имущества по представлению нотариуса из Днепра. На 7,5 миллионов. Оказалось, что я подарил предприятие, а потом – что я еще 20 миллионов у кого-то взял. Вроде там есть какой-то поручитель, которому я доверил представлять меня в суде, судья Мороз Индустриального районного суда Днепра вынес заочное решение. Оно вступило в законную силу, на основании этого заочного решения исполнительная служба из Киева вмешалась в это дело. Потому что наша исполнительная служба приехала, увидела, что селяне против, и побоялись это имущество описывать. Описали заочно из Киева. Пересмотр заочного решения затянули на 45 суток. Через 45 суток отменили в связи с тем, что должным образом не были оповещены ответчик и истец. И теперь по 20 миллионам нет никакого решения. Суд пока не возобновлял дело. Хотя следователи с моими адвокатами поехали, нашли эту Чапчу, она говорит: «Люди добрые, у меня дома нет, посмотрите, как я живу, – откуда у меня 20 миллионов? Мне об этом ничего неизвестно».
– Это тот человек, которому вы якобы должны?
– Да. По 7,5 миллионам тоже нашли человека, у кого вроде как я взял эти деньги. Он говорит, что никому деньги не давал. На видеокамеру сказал, адвокату и следователю. Следователь ездил из Кропивницкого в Днепр, Козловский такой есть, вроде я у него взял эти 7,5 миллионов. Нет никаких оснований сейчас описывать имущество и накладывать арест на него. Но у меня информации нет, что исполнительные действия приостановили.
Главный вопрос – в том, дарил я или нет хозяйство. Все понимают, что, наверное, я его не дарил. Как человек мог с нормальной психикой подарить такое предприятие? У нас в понедельник (26 июня. - Авт.) здесь были губернатор, прокурор, начальник полиции, были народные депутаты Ярынич и Березкин. Я спрашиваю у прокурора (областного. - Авт.) Коваленко: прокуратура Кировоградской области подала в суд на следователя Павлюченко за неправомерные действия? Суд постановил вытребовать оригиналы документов у нотариуса Заднипряного.
– Он заверял договор дарения?
– Да. Мы знали о том, что идут рейдерские захваты хозяйств по всей Украине, и еще до Нового года переделали устав предприятия. Сделали такой, что имеем право уступать свою часть только соучредителям, участникам общества (с ограниченной ответственностью «Нива-2010». - Авт.). То есть я имею право сыну переуступить свою часть, или сын сыну, или сын мне. Но Заднипряный внес изменения в устав, кто-то подделал протокол собрания, что это вроде мы на этом собрании его изменили. А потом подделали эти документы, что вроде я решил свою часть отдать. Все эти документы подделаны.
– Вы лично встречались с нотариусом, регистратором, выясняли мотивы их действий?
– Я его (Заднипряного. - Авт.) никогда в глаза не видел. Я не знаю, кто он такой, я никогда там не был, в том помещении, и не знаю, где оно находится. Я хочу договорить два слова по этому договору дарения. Когда здесь были губернатор с прокурором, я прокурору при всех говорю: я знаю точно, что следователь подал запрос на СБУ, чтобы в СБУ сделали почерковедческую экспертизу. Насколько я знаю, экспертиза сделана, я видел заключение, что подпись моя подделана. Я знаю, видел по решению суда, что вы изъяли оригиналы документов у Заднипряного. Делали вы почерковедческую экспертизу, подпись моя или не моя? Прокурор в присутствии всей комиссии сказал, что подпись не моя. Встал адвокат мой, Владимир Фильштейн, и говорит: нет, это неправда, там (в материалах дела. - Авт.) написано, что это подпись Трибиненко. Прокурор сказал: я вам даю добро ознакомиться с материалами дела. Мы с ними ознакомились. Я не имею права говорить, что там написано, но видно невооруженным взглядом, что вывод этот подделан. Без жены я не мог продать или передать, у меня жена работает в детском садике, она не так часто подпись свою ставит. Потому что я могу и 20, и 50 подписей в день поставить, и на капоте расписаться, всякое возможно. А у нее почерк красивый, и подпись красивая – видно невооруженным взглядом, что подпись не моей жены. Они (прокуратура. - Авт.) заказали в НДПЦ или где-то в институте почерковедческую экспертизу, там вывод такой, что это вроде моя подпись. А по регистратору, его отстранили от регистрационных действий на год – по какой причине? По той, что неправомерные действия и т. д., а чего ж его регистрационные действия не отменило министерство юстиции?
– Я тоже хотел спросить: по идее, комиссия Минюста должна была решить ваш вопрос в одно заседание – говорят, что этого не случилось, потому что спор решается в суде. Кто и зачем подал в суд?
– Это вранье. Это мафия. Во-первых, когда только заняли хозяйство, мы сразу обратились в юстицию нашу. Они нам помогли – я не буду говорить, что не помогли. Но они знали, что из этого ничего не будет, потому что министерство не пропустит. Мы написали жалобу 4 мая. Попросили людей отвезти. Стоит штампик, принято 4-го, у них в канцелярии (Министерства юстиции. - Авт.). Они пишут, что зарегистрировано 10-го. Почему? А ответ дали 9-го, ровно через месяц. Почему сразу не рассмотрели? Потому что им законодательство позволяет. Это – во-первых. А во-вторых, мы в суды не подавали. Когда мы написали жалобу, еще не было суда. А когда они нам давали ответ, уже не было суда. Сделали «мыльный пузырь» – подали в суд, подержали три дня и забрали назад. Я теперь точно знаю: «Днепромет» (новый собственник «Нивы-2010» по спорным документам. - Авт.) подал в суд на признание действий регистратора правомерными, а потом забрал. Это все технологии рейдеров, которые возглавляет министерство юстиции и Петренко (министр юстиции Украины. - Авт.).
– Как считаете, почему для атаки выбрали именно ваше предприятие?
– За 2015 год я признан лучшим аграрием Кировоградского района, есть диплом администрации. Высокопродуктивная современная техника, на которой работают высококвалифицированные работники. На момент захвата у нас было больше 10 миллионов средств на счетах, 2000 тонн семян подсолнечника в складе, 1000 тонн кукурузы. Посеяны поля, почти 3 тысячи гектаров земли. Они же видят, что поля обработаны, урожай в складах, нормальное предприятие, почему бы не забрать его? Тем более, приближается продажа земли. Они все это сделали на праздник, у них было время поработать с пайщиками. Начали спекулировать тем, что предприятие пайщикам дает 3% на пай. Это был их главный аргумент: «Люди все против Трибиненко, потому что он мало платит, “заелся”, дома построил, машины купил». Машины купили все работники, на работу все на машинах ездят. И если бы была плохая зарплата, то они на этом предприятии не работали бы, потому что за 7 километров от Бережинки – город Кропивницкий. По арендной плате: я обращался в сельсовет, если вы говорите, что я мало плачу, давайте проведем мониторинг, сколько по области платят на пай, сколько – по району, сколько дают соседи на земельный пай. Потом скажем, даем мы много или мало. Мы в прошлом году дали 7%. Я за свои слова отвечаю. Около 10 тысяч на пай. В этом году людям пообещали дать 9%, получается даже больше – зерно дорогое, а в основном берут зерном, это будет больше 10% на пай. Но проблема в том, что мы не имеем права сейчас людям выдавать ни деньги, ни зерно. Потому что все арестовано. Сейчас надо, чтобы люди подавали в суд против ООО «Нива-2010», чтобы нас суд заставил выдать людям на пай. Мы сейчас занимаемся с нашими адвокатами, чтобы такое исковое заявление подготовить, возможно, коллективное, чтобы у нас было правовое основание с людьми рассчитаться за паи.
– Есть ли у вас догадки о том, кто в действительности стоит за тем, что называют попыткой захвата «Нивы-2010», кто платит за этот «банкет»?
– У нас многие занимаются аграрным бизнесом. Разговоры всякие ходят, и имена громкие называют. У нас, между прочим, уже третья попытка рейдерского захвата. В 2004-м председатель райгосадминистрации приехал с двумя бизнесменами и говорит: вам нужны инвесторы? Это я только стал главой правления, еще колхоз был. Ну, сложная ситуация была, денег не было, было около 2 миллионов долга. Нет, я говорю, нам не надо инвесторов. Закончилось тем, что неизвестные лица сожгли нам контору, и там чуть не сгорел охранник. А потом выборы – и «отпало». В 2010 году опять пошло, более цивилизованно. С мешком денег пошли по селу, осталось 33 соучредителя, хотели скупить контрольный пакет и забрать предприятие за «три копейки», за 600 тысяч гривен. Но теперь мне «шьют дело», что я селян обманул и имущество забрал даром. Я за имущество заплатил миллион долларов по тем деньгам. Контора колхозная, столовая была колхозная, кто здесь питается? Работники. Я что, бизнес из нее сделал? Мастерские, техника – все стоит. За дивиденды я купил себе технику, есть у меня техника моя, личная. Но я за нее заплатил налоги. В этом году мы, предприятие, заплатили уже более 2 миллионов налогов.
– На каких условиях охрану предприятия взял на себя «Внутренний корпус батальона “Донбасс”»?
– Батальон «Донбасс» – нет у нас такой охранной фирмы. Есть охранная фирма, с которой мы заключили договор. Возможно, батальон «Донбасс» имеет к этому отношение, а возможно, нет. Скорее всего, имеет, потому что мы видим, что на их футболках написано «Батальон “Донбасс”». 23-го июня, как зашли рейдеры, мы нашли другую фирму – предложений было очень много. Но оказалось, к большому сожалению, что мы нашли такую фирму, те же рейдеры, только «в овечьей шкуре». Селяне отбили (атаку нанятых другой стороной «титушек». - Авт.), и они тоже присутствовали – охранники были за спинами селян. Типа группа поддержки. Они были у нас до понедельника, 26 июня. Тут каждый день собирался штаб «Аграрной самообороны», который возглавляет Юрий Крутько, и они подслушали, что идут переговоры о том, что кто-то должен нам помогать. Наши аграрии два раза ездили в Киев, под Верховную Раду, генпрокуратуру – был наш прокурор, прокуратура приняла. Поехали к министерству юстиции – ставни позакрывали, поставили 20 охранников, и никто на порог не пустил. Я в Киеве ни разу не был и ни с кем не встречался. Ездили мои сыновья, потому что у меня правового статуса на сегодняшний день вообще никакого нет. Я вроде как директор, получается, только бывший, а у сыновей есть 35% уставного капитала. Вышли каким-то образом на Егора Соболева (нардеп от «Самопомощи». - Авт.), он сказал: хорошо, постараемся вам помочь. Приехал депутат Мирошниченко (фракция партии «Самопомощь» в Верховной Раде. - Авт.), он наш, местный. Он говорит, сейчас должен подъехать Семен Семенченко. Приехал Семен Семенченко, с ним приехало человек 15, я не знаю, то ли охрана, то ли его бригада. Люди в форме, с медалями, орденами. Он нас выслушал, мы его выслушали, и он уехал. А в понедельник «наши» рейдеры уступили место другим рейдерам.
В полвосьмого утра мы были на планерке. Агроном говорит, автобусы идут сверху. Мы заходим в контору, а там уже сидят рейдеры. Наши хлопцы, механизаторы, их взяли за шкирку и вытолкали из конторы. Закрыли двери. Те, которых мы выгнали из конторы, говорят: «Вы что, дурачки, нас 50 человек, два автобуса». Наши продолжают съезжаться – механизаторы и рабочие, уже и пайщики подключились, они увидели, начали проситься: «Отпустите, пожалуйста, у меня двое детей дома, я купил “бусик”, в кредит взял». Сын говорит, раз хотят домой, пусть едут. А они прямо от конторы поехали на ток и закрыли за собой двери, попали в ловушку. Слава Богу, что не было полиции, наши крестьяне сделали самосуд. Побили их, наверное, а может, они сами между собой дрались, я не могу сказать, скаты были порезанные и «бусики» побитые. Потом начали за ними гнаться, они через забор, через поле побежали, начали жечь поле. Оно не горело, было сырое. Они полили бензином, подожгли, наши хлопцы сразу потушили. Взяли в окружение 31 человека. Подъехала полиция, повязала их.
Это было в понедельник с утра. После обеда, когда приехали губернатор, начальник полиции, прокурор и депутаты, я говорю, что остался без какой-либо охраны. Говорю начальнику полиции: дайте мне, пожалуйста, охрану. Он пообещал, дам 5 человек с автоматами. Я к ним подъехал вечером, спросил, какая их задача. Потому что обычно они говорят, что охраняют общественный порядок. Они сказали: «Наша задача – охранять ваше предприятие, пока не будет вашей охраны». Считаю, нормальный конструктивный разговор. Они были в конторе. Через два или три часа звонит мне опять полиция, спрашивают, охрану я заказывал или нет. Говорю, заказывал. Говорят, едет охрана в Бережинку. Спрашивают: ты заказывал охрану вооруженную или невооруженную? Я говорю, охрана есть охрана, откуда я знаю? Если она едет неправомерно, то полиция должна принять какие-то меры.
Пока я приехал, уже они заехали в хозяйство. Потом приехал Семен Семенченко, он лично здесь был не один раз, приехал с людьми. С фирмой – не с ним, он народный депутат – Олег (сын. - Авт.) мой заключил договор, и на правовой основе они приступили к исполнению обязанностей. На следующий день приезжает ко мне домой начальник полиции и говорит: поступила команда, чтобы мы охраняли ваше предприятие. Каким образом? Мы ж с человеком договор заключили. Вечером звонят мне опять: мы бы хотели с тобой встретиться. Поехали туда (в областное управление Нацполиции. - Авт.), я с адвокатом своим, они начали меня прессовать так, что мне стало плохо. Их задача была – чтобы я отказался от батальона «Донбасс» и взяли под охрану они. Я попал в больницу.
От редакции
Остается добавить только, что все сказанное выше – исключительно версия самого Николая Трибиненко, который считается пострадавшей стороной в имущественном конфликте. Действия правоохранителей и остальных участников событий на сегодня изучаются компетентными органами, и, очевидно, в обозримом будущем все точки над «і» будут расставлены уже официально.
№17 (1586)