Угольные разрезы. Секретные материалы

«УЦ» часто возвращается к теме бывшей государственной холдинговой компании «Александрияуголь», вернее, к тому, что от нее осталось. Правда, осталось немного – от бывших ТЭЦ и брикетных фабрик на Октябрськом или в бывшем Димитрово нет и следа. Впрочем, говорят, что даже из космоса различаются несколько бывших угольных разрезов вокруг города, и, возможно, они не сказали своего последнего слова…

На «разрезную» тему нас натолкнуло видео настоящего цунами, возникшего во время проведения взрывных работ на старом разрезе где-то в Германии. Картинка, мягко говоря, впечатляющая, тем более, что в Александрии давно пытаются создать рекреационную зону на старом Байдаковском разрезе, там оборудован пляж, но и до этого голубую акваторию активно использовали для отдыха. Оказалось, что это небезопасно. Видео обвала в разрезе выставил в социальных сетях Александр Белов, с которым мы поговорили по телефону.

Александру Павловичу Белову 43 года, и он – александрийский горняк в третьем поколении. В объединении работали его дед и отец, да и сам он после окончания Национального горного университета успел поработать на разных должностях в холдинговой компании, в т.ч. и главным технологом по перспективной переработке бурого угля. Пару лет назад он делал доклад на 2-й Международной конференции ДТЭК и Национального горного университета на тему: «Потенциальная роль бурого угля в энергетическом балансе страны». Человек, как говорится, в теме – многое знает и помнит.

В начале 50-х годов прошлого столетия на базе александрийского месторождения начало создаваться мощное горнодобывающее и перерабатывающее объединение, за несколько десятилетий были построены почти полтора десятка разрезов и шахт. Причем сначала предпочтение отдавалось открытому способу, который во время становления и расцвета отрасли обеспечивал себестоимость до 60 %. При расчетной или так называемой прейс­курантной стоимости добычи тонны по отрасли в 6-7 рублей тонна угля на разрезах обходилась в 3-4 рубля. Это делало работу разрезов Александрии очень выгодной даже при плановой экономике.

Уже в годы независимости Украины серьезно рассматривался вопрос строительства на базе буроугольного комплекса предприятий для альтернативных источников получения энергии из бурого угля, в частности, и за счет строительства уникальной тепловой электростанции мощностью до 600 мегаватт, но не нашлось ни политической воли, ни денег. Но это было потом, а до этого разрезы успешно работали и даже долгое время компенсировали разницу в стоимости добычи на шахтах, пока сами не прошли точку невозврата, в смысле превышения затрат над доходами, а дальше проблемы начали накапливаться, как снежный ком. И сложности объединения и отрасли начались не во времена независимости, а гораздо раньше, когда разница между фактическими затратами на добычу и расчетными покрывалась государством. Уже тогда, во времена «развитого» социализма, специалистам было понятно, что это путь к агонии отрасли. Кстати, еще в 70-е годы был подготовлен доклад, в котором предсказывался неминуемый крах объединения к 2000 году, но разрезы продолжали разрезать, а шахты строить.

Кстати, по поводу себестоимости. Аналогичные предприятия в Германии, опыт и оборудование которой до полной амортизации использовали в Александрии, имели штат в три и даже 10 раз меньший по численности, чем наши. Это только маленький штрих к вопросу об эффективности даже не социалистического и капиталистического подхода, потому что мы говорим не о социалистической Германии, а о немецкой и советской экономике или менталитете.

В конце концов разрезы или сами выработали запасы, или были остановлены и постепенно заполнились водой. Получилось 9 крупных водоемов глубиной более 50 метров и площадью сотни гектаров каждый, и что с ними делать, тем более что с ними будет – не знает никто. Вернее, никто не задумывается, а между тем руко­творное цунами в отдельно взятом бывшем угольном разрезе – вещь не такая и невозможная. Во всяком случае, часть старых отвалов Байдаковского разреза, на которых люди успели построить дачи и разбить огороды, обрушилась в 80-х годах прошлого столетия. Говорят, обошлось тогда без жертв, и люди опять построили свои дачи и наслаждаются отдыхом на потенциально опасных отвалах. Но это старый разрез, а подобное может случиться и на других.

Все эти разрезы переполнены водой, и мы попросили Александра Белова остановиться на этом моменте.

По правилам, отвалы и уступы разрезов должны быть выположены, то есть угол спуска должен быть уменьшен до 30 градусов. Другими словами, их необходимо привести в устойчивое состояние, рекультивировать и возвратить в хозяйственный оборот для землепользования. Но этого никто не сделал, и как долго эти миллионы тонн породы будут сохранять спокойствие – неизвестно. Внутри толщи отвальных масс и уступов постоянно действует горное напряжение, происходят какие-то подвижки, меняется водоприток, вымывается песок, и все это при постоянном гигантском давлении обводненной массы в 2,5 тонны на кубический метр. Достаточно вмешательства каких-то факторов погодного или температурного характера или небольшого землетрясения, чтобы часть уступа или отвала тронулась со своего места и пошла вниз. Эта миллионнотонная масса породы выталкивает на поверхность эквивалентное количество воды, и это уже цунами высотой в несколько метров или десятков метров, которое бьет в противоположный берег, вызывая ответную реакцию, потому что, несмотря на прошедшее время, отвалы не приобрели необходимой плотности, как говорят, «не влежались». К тому же и уступы имеют свой срок устойчивости, только он рассчитан для сухого разреза, но что-то не видно, чтобы кто-то занимался изу­чением поведения затопленных уступов и подтопленных отвалов.

Это ни в коем случае не означает, что оползень может случиться уже завтра, но, как говорят специалисты, обрушение – это всего лишь вопрос времени, и никто не знает, сколько его осталось и какие будут последствия.