«Главное в жизни – творчество»

Заслуженный артист Украины, актёр театра им. Кропивницкого Юрий Жеребцов готовится отметить свой очередной круглый юбилей. В канун этого события редакция «УЦ» пригласила актёра и режиссёра к разговору о его творчестве, жизни и судьбе.

– Юрий Александрович, вы достаточно известны в Кропивницком, причём не только в среде театральной публики и не только как актёр и режиссёр. Тем не менее, ваш весомый юбилей как бы обязывает вас подвести какие-то итоги… Что первое приходит на ум в связи с круглой датой?

– Первое?.. Пожалуй, то, что жизнь прожита не зря. Даже с учётом всех сделанных мной ошибок… или поступков, о которых не хотелось бы вспоминать… не то чтобы неблаговидных, но… вызывающих сожаления. Самое главное – что мне посчастливилось практически всю свою сознательную жизнь посвятить театру. Это великое счастье: возможность творчества придаёт жизни совсем иной, не рядовой смысл. Хотя… зигзаги были всякие. Была работа в филармонии. Впрочем, я вспоминаю о ней с удовлетворением. Поставил несколько программ как режиссёр. Работал как конферансье. Пусть вне театра. Но и это было продолжением творческой работы. Как конферансье выбирал хорошую литературу…

– Юмористическую?

– И не только. Серьёзная литература конферансу не противопоказана. Был зигзаг, который привёл меня на завод Эльворти – «Красную звезду», на должность слесаря-сборщика высевного ящика. У меня родился второй ребёнок, а так получилось, что я как раз ушёл из театра кукол, надо было зарабатывать… Завод стал для меня школой: какие типажи, какие характеры! Играть их на сцене было бы очень интересно. Да и для хорошей драматургии нужны характеры, яркие персонажи, иначе залу будет не интересно то, что происходит на сцене…

– Какие театры вспоминаете добром, что они дали для вашего творческого роста?

– В первую очередь, конечно, наш театр им. Кропивницкого, первый в моей биографии профессиональный театр. Хотя начинал в самодеятельности – в народном театре музкомедии в клубе им. Калинина «Гидросилы», с режиссёром Александром Флейшманом. «На рассвете». «Сильва». «Четверо с улицы Жанны»…

– И делали всё, что положено делать в оперетте, – играли, пели, танцевали?

– Да. В спектакле «Четверо с улицы Жанны», например, у меня был дуэтный сольный номер – танец в ресторане. А в том же клубе работал знаменитый ансамбль «Ятрань», и, знаете, мне приятно, что его высокопрофессиональные танцоры меня критике не подвергали… Но, повторюсь, самым главным был и остаётся театр ставшего мне родным города – хотя родился я в Харькове – театр им. Кропивницкого. Близкий мне театр, родные люди… даже если что-то не получается так, как хотелось бы…

– Даже если возникают разногласия, споры?..

– Да что вы! Театр без разногласий в труппе – это не театр, это вообще непонятно что! Театра без конфликтов не бывает. Но не в них же дело! Главное – в другом. В том, что людей, которых я любил и люблю на сцене, объединяет творчество.

– Когда-то вы мне рассказывали о своём дипломном спектакле, поставленном, если не ошибаюсь, в 1978 году, когда вы заканчивали режиссёрский факультет Харьковского института культуры…

– Да, «Признания синьоры Эльвиры», итальянская пьеса. Была бы возможность, я поставил бы её снова. Это о нашем сегодня, о всех его мерзостях. А с мерзостью и подлостью, пусть это звучит выс­пренно, мы должны бороться. Иначе погибнем как нация.

– Что дорого из постановок, сделанных здесь?

– Ну, прежде всего «Мэри Поппинс, до свиданья» в театре кукол. В этом спектакле я впервые вывел на сцену артистов в живом плане…

– Ну… вряд ли вы были первым в мире…

– Но в Кировограде – первым! Это очень интересно, когда актёр играет вместе с куклой! Дорога мне и «Исповедь Дон Жуана», поставленная уже в театре им. Кропивницкого.

– Видел. И отметил, что публика принимала спектакль хорошо.

– Но это был жестокий эксперимент над собой, на который я больше не решусь: самому ставить и самому играть главную роль.

– Но ведь именно это вы делаете в ваших моноспектаклях: одновременно и режиссёр, и актёр!

– Но это нечто иное – самовыражение и самовоплощение! А когда выстраиваешь спектакль на несколько персонажей, но не сидя в кресле режиссёра, а играя на сцене, начинается самое настоящее раздвоение личности…

– Девяностые были жестоким временем, театры остались без финансирования, артистам месяцами не платили зарплату, полагаю, не случайно и вас тогда помотало: вы и в частном предпринимательстве пытались работать, и даже в нашей «Украине-Центр» проработали несколько месяцев – не от хорошей жизни, надо полагать?

– Не хочу об этом и вспоминать. Больно!

– А что сейчас?

– В финансовом отношении ситуация, конечно, лучше. Если говорить о нашем театре, то надо отдать должное Ефимову – настоящий директор. Он понимает, что и как нужно делать, чтобы актёрам было комфортно.

– А что привносит сегодняшняя ситуация?

– В некоторых отношениях она ещё страшнее, чем в девяностые. Все мы знаем, что происходит на Донбассе, но… пытаемся жить так, словно ничего не происходит. А нельзя быть равнодушными к судьбе целого региона, это кончится очень плохо. Я работал во многих театрах, объездил с гастролями весь Советский Союз, был в Комсомольске-на-Амуре, пил воду из Байкала, в Якутске был, в Казахстане, в Грузии… И везде были нормальные, доброжелательные люди. Никогда не было такого: «ты – хохол», «ты – кацап»… Для меня это дикость! Либо человек порядочен и чист, либо – нет. И национальность тут ни при чём. Я не знаю, что нужно сделать, чтобы изменить ситуацию, но знаю, что её нужно изменить. У Межелайтиса есть такое стихотворение: «Где бы в человека ни стреляли, пули все мне в сердце попадали»… По-моему, это сказано и об актёрской профессии…

– Что бы вам захотелось пожелать себе 7 сентября, в день вашего 70-летия?

– Оставаться в строю, не выпадать из творческой обоймы.

– Что хотелось бы сыграть?

– Ну… уже, наверное, не Ромео. Хорошо, признаюсь – короля Лира. Это было бы огромным счастьем. Во-первых, великолепная драматургия, во-вторых, накоплен большой жизненный опыт для этой роли.

– А что хотелось бы поставить?

– Безусловно, буду продолжать работать в жанре монотеатра. Очень хотелось бы сделать моноспектакль по О. Генри – вот эти его великолепные истории о благородных жуликах. По Джерому – «Трое в лодке, не считая собаки». Великолепный юмор!

– Но это уже истории на несколько персонажей…

– А в том-то и суть, чтобы перевести их в жанр театра одного актёра! Но, понятно, это работа не для одного дня…