Вас зустрінуть наші волонтери

На всіх вокзалах Європи сотні розгублених облич – це наші українці. Вони шукають та знаходять безпечне місце, де немає війни. Їм ще довго буде потрібна допомога, але особливо важливо підтримати біженців у перший момент. Допомагають волонтери, серед яких є чимало наших земляків. Ось і Римма та Леонід Давидовські (з Німеччини) не лише підключилися до процесу, а й поділилися своєю розповіддю із «УЦ».

– Итак, вчера мы с мужем поработали волонтёрами-переводчиками на центральном вокзале Франкфурта.

Пришли. Сделали тест на «корону». Там уже было много других волонтеров, не только переводчиков. Обратила внимание на явно выбивающегося из обстановки небольшого роста хлыща в коротких клетчатых брюках, красных туфлях, синем жилете, в очках в красной оправе, ну, вы поняли… Я подумала, что этот хлыщ здесь вообще делает, контраст с обстановкой огромный. А хлыщ оказался главным, решающим одновременно 1000 вопросов, успевающим ещё перекинуться словом с волонтёрами, утешить плачущего ребёнка, пошутить.

Туда приходят беженцы с разными вопросами. Тех, кто только что приехал, отправляют в лагерь для беженцев на выставочном центре, туда постоянно ездит микроавтобус. Многие приходят с вопросом, как добраться в тот или иной город. Таким людям по предъявлению паспорта выдается бесплатный билет. Уехать можно в том числе в Бельгию и в Швейцарию.

Подошли две женщины, по-видимому, мать и дочь, дочь просит о возвращении обратно домой. Откуда вы, спрашиваю. Из Одессы. Я к хлыщу, так мол и так, хотят обратно. У хлыща глаза за оправу выскочили. Это же полный бред, кричит, мы не можем их отправить обратно, там же война! Das ist doch volliger Quatsch!

Я спросила, зачем им нужно обратно. Та, что помоложе, ответила, что у неё заболел там близкий человек. Я пытаюсь объяснить, что немецкое правительство приняло их бесплатно как беженцев, оплатило все билеты, но отправить обратно мы не имеем права. «Что мы, не люди?» – плачет дочь. Я пытаюсь объяснить, то есть перевести то, что мне сказали, что нет, конечно же, вы люди, но мы не можем отправить вас обратно в войну. Единственное, что возможно, – это доехать до границы с Польшей или любой другой страной. Это да, билеты вы получите, а дальше переходите границу как хотите, на ваш страх и риск, за ваши же деньги.

Им предложили на выбор два города – Gorlitz и Франкфурт-на-Одере, они сказали, что должны подумать и придут завтра.

Пришли двe девушки, с ними пятеро (!) детей, из них двое в колясках. Возраст детей примерно от одного года до четырёх – пяти. Девочки совсем молодые, лет по 25, с Львовщины. Едут дальше, попросили поесть и сладкое для детей. Для таких подготовлены ланч-пакеты, детям были выданы шоколадки Haribo. Девочки очень благодарили, говорили, что волонтёры всюду очень помогают. Как они с этими пятью детьми справляются, ума не приложу, но дети вели себя прилично.

Другой мальчик, ожидая автобуса, который должен был их отвезти в лагерь для беженцев, катался на детском велосипеде. Мальчику года полтора. Страшно не хотел оставлять велосипед, сильно плакал, мама его еле утащила, говорит, он при слове «автобус» орёт – уже столько дней в автобусе.

Беженцам выдают бесплатные телефонные карточки, сидят пару ребят, по виду пакистанцев или что-то в этом роде, и тем, кому нужно, выдают карточки.

Снова одесситки, вроде тоже мать и дочь. Румяные. По горло, говорят, сыты вашим гостеприимством! Нам жилья не дали, определили в лагерь для беженцев, а он за двухметровой стеной! Мы что, преступники? Я пытаюсь объяснить, что квартир, мягко говоря, на всех не то что не хватает, а их просто нет. Двухметровый забор построен не специально для них, их поселили туда, где было возможно. Они остались очень недовольными, гордо сказали, что никакие бесплатные билеты им не нужны, сами в состоянии за свои деньги купить билеты и уехать домой. Ну что ж…

Кто-то спрашивает, где взять одежду, многие сразу интересуются работой, можно ли будет, найдя работу, переехать в другое место. Некоторые просто просят чай, кофе или воду. Это все есть, все бесплатно. Также выдают маски, если у кого-то нет или она нестандартная. Мы спросили у хлыща, много ли беженцев приезжает. Он сказал, что вчера через них прошло 2300 человек.

Мы были там всего несколько часов, время пролетело совершенно незаметно, но говорить после этого я какое-то время не могла, просто язык не слушался. Хлыщ спросил, впечатлены ли мы и придём ли снова. Мы ответили утвердительно на оба вопроса. Мы почувствовали себя нужными. Обязательно придём ещё.