Ювелирная работа доктора Довганя

Вот уже несколько лет в Кировоградском областном кардиологическом диспансере проводятся операции на сердце. В настоящее время бригаду оперирующих кардиохирургов возглавляет наш земляк, один из лучших специалистов в этой отрасли медицины, специально приезжающий к нам из Киева, Александр Михайлович Довгань. В один из его приездов мы и записали с ним интервью.

Из досье «УЦ». Александр Довгань родился в 1957 году в с.Свирнево Кировоградской обл. В 1980 г. окончил Киевский медицинский институт. После окончания института до 2008 года работал в Национальном институте сердечно-сосудистой хирургии им.Н.М. Амосова.

На сегодняшний день Александр Михайлович – один из немногих хирургов в Украине, которые выполняют сложные хирургические вмешательства как при врожденных пороках сердца, так и при приобретенных. Его кардиохирургическая универсальность позволяет выполнять операции как детям (начиная с новорожденных), так и взрослым пациентам с различной сердечной патологией.

В 1989 г. Довгань А.М. защитил кандидатскую диссертацию «Аорто-легочные анастомозы в хирургическом лечении тетрады Фалло». В 2001 году защитил докторская диссертация «Хирургическое лечение аномалий сердца с функционально единственным желудочком».

Работал за рубежом. Автор 130 научных работ, включая 3 монографии.

С 2015 г. работает в Научно-практическом медицинском центре детской кардиологии и кардиохирургии.

– Александр Михайлович, как простой сельский парень с Голованевщины стал одним из ведущих кардиохирургов Украины?

– С детства у меня была заветная мечта – стать врачом. Существенное влияние на мой выбор оказал мой двоюродный брат. Он старше меня на 8 лет, и когда я был ещё подростком, он уже учился в медицинском институте. Учился настолько хорошо, что, ещё будучи студентом, увлёкся хирургией и даже сам делал операции. Он подрабатывал, дежуря в Октябрьской больнице, познакомился там с практикующими хирургами, и они обучали его. Потом он по воле случая, так как связей никаких, понятно, у него не было, попал в институт Амосова. Там он стал профессором.

Я тоже пошёл по его пути. Когда учился в институте, встал вопрос – куда идти, какую специализацию выбрать. Получил распределение по терапии в одну из больниц Киевской области. А позже, тоже совершенно случайно, попал в институт Амосова, и там уже был тяжелый труд и прекрасные учителя, в том числе покойный Михаил Францевич Зиньковский, под руководством которого я проработал около 30 лет. Там я сделал свою карьеру – защитил кандидатскую, докторскую, был ведущим хирургом.

Когда Украина уже стала самостоятельным государством, мне удалось получить грант Европейской ассоциации торакально-сердечных хирургов на стажировку в Лондоне. Я полгода пробыл в ведущей детской клинике. Второй грант я получил, уже защитив докторскую диссертацию, когда директор института предложил мне заняться патологией аорты. Это был Центр сердца в Берлине. Благодаря возможности такого обучения я стал универсальным хирургом, оперирующим и детей, и взрослых.

– А какой самый маленький пациент у вас был?

– Самый маленький – 800 граммов, недоношенный малыш, а самый возрастной – 86 лет. (Смеётся.)

– Уже больше года вы возглавляете кардиохирургов в Кропивницком кардиодиспансере. Что вы можете сказать об оснащенности этого медучреждения и о специалистах, с которыми вы работаете?

– Что касается оснащенности – я вернулся в свои молодые годы. (Смеётся.) Не знаю, как современные хирурги смогли бы работать в таких условиях, потому что есть определенные сложности в процессе выхаживания больных, при выполнении диагностики. К сожалению, оснащенность недостаточная, но благодаря своему опыту я могу как-то лавировать. Что касается команды – на мое удивление, работающие здесь молодые ребята довольно квалифицированные, все прошли стажировку в институте Амосова, и у меня нет практически никаких сложностей в работе с ними. Ну а если возникают проблемы, мой опыт помогает им все решить. Конечно, мы ещё не делаем весь спектр хирургических вмешательств, которые необходимы в данном кардиоцентре, особенно ургентных. Квалификация специалистов позволяет, а вот оснащение, в том числе и диагностическое, а также оборудование, которое позволяло бы делать такие операции безопасно, оставляет желать лучшего.

– Какие операции уже делаются у нас, кроме стентирования и шунтирования?

– Пластические и реконструктивные операции на клапанах, в этом году несколько операций сделали по поводу аневризмы восходящей аорты – плановых, не ургентных, так как они более безопасны, чем расслаивающиеся аневризмы.

– Расскажите об аневризме аорты. Насколько коварно это заболевание? Можно ли его предотвратить или выявить на ранней стадии?

– Аневризма – это аномальная выпуклость, возникающая на стенках артерии, в данном случае – самой крупной, аорты. Стенки артерий достаточно толстые и прочные, мышечные волокна, из которых они состоят, позволяют выдерживать интенсивное давление крови. Однако при наличии слабого участка в стенке артерии давление вызывает распирание этого участка, таким образом формируется аневризма. Есть аневризмы, связанные с врожденными особенностями, возникающие в результате генетической патологии, и они могут диагностироваться на ранних стадиях при определенном скрининге пациента. Они могут клинически никак не проявляться и обнаружиться при проведении ультразвукового исследования. Опасность острого состояния при аневризме в том, что в любой момент может начаться расслоение стенки артерии и даже ее разрыв. А приобретённые аневризмы связаны с высоким давлением у людей, болеющих гипертонией, при атеросклеротических изменениях, могут быть также травматические аневризмы, образующиеся при ударе в определенные места грудной клетки, например, при ДТП. Может наступить разрыв или расслоение.

Что касается лечения, то при расслоении восходящей аорты необходимо только хирургическое лечение, а при патологиях нисходящей аорты только немногие медицинские центры рекомендуют оперативное вмешательство, потому что результаты консервативного и хирургического лечения практически одинаковы. То есть возможно консервативное лечение аневризмы нисходящей аорты, и у меня есть несколько таких пациентов, которые наблюдаются уже несколько лет. При консервативном лечении необходим постоянный контроль артериального давления.

– Недавно вы прооперировали совершенно молодого человека с аневризмой аорты. Расскажите немного о проведенной Александру Витвицкому операции.

– Скорее всего, изменения аорты у этого парня были генетического характера или врожденные. Без результатов генетических анализов, без цитологии сложно сейчас что-то говорить. По всей вероятности, это был цистомедианекроз, то есть некроз средней, самой прочной оболочки стенки аорты. Это послужило причиной расширения корня аорты. Если бы не было такого сильного расширения, можно было бы делать клапансохраняющую операцию, но в данном случае расширение было довольно большим, и рисковать было бы неразумно. Поэтому мы решили делать так называемую операцию Бенталла, которая предусматривает протезирование самого клапана, который у Александра был изменённый, и установку специального непроницаемого сосудистого протеза. Почему непроницаемого? Во время операции мы вводим гепарин, разжижающий кровь, и при установке не обработанного специальными средствами протеза после операции могло быть подтекание крови. К счастью, у нас был хороший протез, а это очень дорогое удовольствие, и мы его использовали. А дальше было самое сложное: от аорты отходят коронарные сосуды, снабжающие кровью сердце, которые мы сначала отсекли от изменённой аорты, а потом снова пришили уже к установленному сосудистому протезу.

– Это же ювелирная работа!

– Да! (Смеётся.) Вот транспозиция магистральных артерий новорожденных первых дней жизни, когда сердечко размером с голубиное яйцо (а я имею опыт таких операций), – это ювелирная работа. Так как я делал такие операции деткам, оперировать взрослого пациента мне было не сложно.

– Какие перспективы вы видите в развитии кардиохирургии в Кропивницком?

– Если есть заинтересованные в ее существовании и развитии люди, а они есть – молодые способные ребята, будущее вполне реально. К сожалению, есть дефицит кадров – и сестёр, и анестезиологов не хватает. Если будут люди и оборудование – все будет. Кардиохирургия – это высшая ступень развития хирургии, благодаря ее успешному развитию развиваются и другие отрасли медицины. Это я из личного опыта говорю. Все высокие технологии возникли благодаря развитию кардиохирургии. Поэтому, если мы хотим иметь в Кропивницком хорошую медицину, обязательно нужно иметь качественную кардиохирургию. Возьмите Черкассы – они создали у себя прекрасный кардиоцентр чуть ли не мирового уровня. В Ковеле – районном центре – делают пересадки сердца. Вывод: должны быть заинтересованные люди. Здесь, в кардиоцентре, такие есть. Теперь нужна заинтересованность руководства области и города в развитии кардиохирургии на Кировоградщины. Кстати, меня удивляет то, что кардиодиспансером интересуется и занимается только облсовет. А город? Ведь львиная доля пациентов – кропивничане, а город в этом не принимает участия. Вот вчера я оперировал пациента из Кропивницкого.

– Значит, нужно подключать город, искать меценатов и спонсоров, чтобы дооснастить кардиоцентр для его активной работы…

– Нужны общие усилия. А что касается меценатов, некоторые люди думают, что их эти проблемы не коснутся, а если коснутся, они будут лечиться в столице или за границей. Но ведь до Киева можно и не доехать… Существует такое понятие, как терапевтическое окно. При инфаркте миокарда оно составляет 1,5-2 часа. Если за это время мы не успеем оказать человеку специализированную помощь, то человек или умрет, или у него отомрет часть сердечной мышцы, и он станет инвалидом…