Я не верю судьбе… (И еще немного о Высоцком)

25 января 2018 года исполняется 80 лет со дня рождения Владимира Высоцкого. Кто из молодежи не знает, пусть откроет «Википедию», послушает его песни, почитает стихи, посмотрит кинофильмы с его участием, узнает, что это была за личность. Не пожалеет.

«Кумир ХХ века номер два» – так его называли. «Первым» был Юрий Гагарин.

Вообще, эпоха правления Брежнева – это эпоха своеобразного расцвета тогдашней культуры. Писатели, поэты, артисты, музыканты, художники создавали в тот период 60 – 90-х знаковые вещи, многие из которых живут и сейчас. Конечно, это касалось и Высоцкого, поэтому во многом его знают по песням, стихам, работе в театре и кино.

Взлет его начинался с магнитофонных записей, которые оказывались практически в каждом доме, особенно где была молодежь. А ведь сама личность Владимира Высоцкого потихоньку забывается, затирается то, что связано с его местом в культуре бывшей державы, то, чем он вообще был интересен поколению последних пятидесяти лет.

Но вот лет шесть назад прошла информационная кампания, и состоялся показ первого художественного фильма о Владимире Высоцком «Спасибо, что живой». Разве только уж совсем равнодушный и безразличный человек, во всяком случае в трех славянских странах бывшего СССР – России, Белоруссии и Украины – не обратил на это событие внимание. И нужно заметить, что трудно припомнить за последнее десятилетие столь мощную и громкую информационную шумиху, созданную самыми разными СМИ об этом фильме. Мнения о нем встречались диаметрально противоположные: от безмерно хвалебных и восторженных – до негативных, как, например, оценила фильм его последняя супруга Марина Влади. Интернет захлебывался от самых разных оценок личности Высоцкого и того, как он показан в фильме. Наверное, не последнюю роль во всем этом деле играет финансовая составляющая этого события.

Так получилось, что период самой активной популярности и известности Высоцкого совпал с моей юностью и годами учебы в Москве, командировками, а это было время с 1965 года по 1980-й, когда летом во время Олимпиады его не стало.

Дополнительным поводом для этих записок является то, что я был завзятым московским театралом. А после учебы, часто бывая там по работе, всегда интересовался любой новой информацией о нем, новыми песнями, фото, спектаклями, не говоря уже о кино. Наверное, не было сведений о нем, которые я бы не слышал, не читал или не видел.

Конечно, с огромным трудом попал на все спектакли с его участием в театре на Таганке. Надо сказать, что в то время это был самый популярный московский театр. Народу он был интересен не столько модернизмом постановки спектаклей и всякими неожиданными и новыми театральными формами, сколько участием в спектаклях Владимира Высоцкого. Если спектакль шел с участием актера-дублера, то билеты можно было взять без особого труда.
Высоцкий был самой известной фигурой, из-за которой народ и ходил туда. И это несмотря на то, что вместе с ним на сцене были такие известные и знаменитые актеры (сейчас их чуть ли не великими называют), как Золотухин, Смехов, Хмельницкий, Демидова, Славина, Ульянова и другие.

Спектакли ставились так, что почти в каждом он пел и играл на гитаре. И это был апофеоз, ради которого тогда стоило пропускать занятия в институте, сутками и даже ночью торчать у входа в театр, чтобы как-то достать билетик.

Надо сказать, что я тогда считал себя достаточно продвинутым театралом, выписывал журналы «Театр», «Театральная жизнь», «Советский экран» и бывал практически во всех театрах Москвы по много раз. Но память хранит именно почему-то восторг, связанный с посещением спектаклей с Высоцким.

То, что он пил и употреблял наркотики, практически никто не знал. Спустя годы это говорили о нем его коллеги в телепередачах, тщательно подбирая слова. Много позже я понял и уяснил – для себя, во всяком случае, – что без алкоголя и наркотиков он бы просто не написал и не спел бы тех песен, которые мы все знаем и любим.

Прошло почти сорок лет, как его нет, а творчество по-прежнему воспринимается и по-своему волнует людей уже другого поколения, выросших совсем в другом обществе и в другой стране…

Михаил Беседин, пенсионер, специально для «УЦ»