Черная страница истории «Кировограда»

Кировоград за всю его историю захватывали дважды. Первый раз фашисты в августе 1941-го. А второй раз – соседнее с севера государство четыре года назад, в 2014-м. Речь о боевом корабле «Кировоград», конечно. Вчера, 21 марта, исполнилось ровно четыре года, как наш средний десантный корабль СДК-137 даже не был взят в плен, а сам сдался «вежливым людям». Это был день наибольшего позора в истории корабля. Или все не так просто?

Далеко не каждый город Украины имел и имеет корабль имени себя. Никогда не было, скажем, тральщика «Ивано-Франковск» или эсминца «Харьков». У нашего города свой был. После раздела Черноморского флота, в тяжелые девяностые президент Леонид Кучма решил назвать наши корабли именами городов, чтобы города вели шефство над кораблями-тезками. Так и было, так и есть по сию пору. Автор этих строк когда-то лично участвовал в доставке помощи кораблю – мука, сахар, крупы, подсолнечное масло и т.д. Помогает наш край кораблю и по сей день, несмотря на то, что тот носит имя не города, но одного из его славных сыновей, теперь это корабль «Юрий Олефиренко».

Но вернемся в 2014-й. В двадцатых числах февраля того плохого года первые «зеленые человечки» появились на аэродромах, в административных зданиях, около воинских частей полуострова. Не секрет, что никто ни на месте, ни в Киеве не понимал, что происходит и что делать. Военным было сложнее всего. Максимум, чего они дождались от начальства – это приказа привести части в полную боевую готовность. И все. В каждой казарме, в каждом кубрике царили уныние, неуверенность и просто животный страх. Что будет завтра, никто не знал. Зато регулярно приходили в гости ходоки, в ярких красках описывая, как станет лучше жить и служить при России, что «Украина вас предала» и т.д. О многом можно было и не говорить – мне еще раньше в Севастополе один наш мичман-земляк с «Тернополя» рассказывал, что у русских моряков зарплата втрое выше, чем у наших.

В той жуткой обстановке непонимания происходящего 16 марта прошел «референдум» о выходе Крыма из Украины и вхождении в РФ. Редкий случай, но российской пропаганде в этом случае можно доверять больше, чем в других, – подавляющее большинство проголосовало за Россию. Увы и ах – это приговор всей многолетней политике страны на полуострове.

Все это время наш корабль «Кировоград» стоял у причала в бухте Донузлав, месте приписки. Мы можем только представить, что творилось в головах комсостава и рядовых матросов, смотревших телевизор, который и тогда в Крыму показывал два-три украинских канала, но два десятка российских и десяток местных, пророссийских. Уже 2 марта туда прибыло несколько КАМАЗов с вооруженными людьми без опознавательных знаков, они захватили одну из пустующих казарм и подняли флаг России. Из Киева пришел приказ отойти от причала и рассредоточиться по бухте. А выход из нее уже был заблокирован пятью российскими кораблями. Еще через пару дней на выходе просто затопили три списанных российских корабля, и все 13 кораблей, среди них и тезка нашего города, были окончательно заблокированы. На суше все прибывало россиян, они копали окопы, а 19-го захватили штаб Южной военно-морской базы Украины (так называлось это место). Никто и не рыпнулся сопротивляться. Лишь наше Министерство иностранных дел послало в Москву несколько нот протеста, над которыми, надо думать, там долго хохотали.

Моряки не выдержали. Первыми сдались три корабля – «Чернигов», «Феодосия» и наш «Кировоград». Это было 21 марта. Пятница. Капитан третьего ранга Владимир Хромченков, командир «Кировограда», в тот вечер поимел свою минуту славы. Он позвонил в прямой эфир шоу Савика Шустера и рассказал такое:  «Экипажи кораблей до сих пор ожидают от руководства страны адекватного приказа, что им делать. Как быть с теми людьми, которые не хотят продолжать военную службу в Вооруженных силах Украины в связи с тем, что Крым отошел к Российской Федерации.

Не будут ли преследовать тех людей, которые захотят остаться в Крыму, со стороны Украины, – тоже вопрос, который остается открытым. И вообще хотелось бы, чтобы государство как-то обратило на нас внимание, чтобы Минобороны установило связь с кораблями.

Сегодня и господин Турчинов, и адмирал Тенюх заявляли, что со всеми разговаривали, со всеми поддерживается связь. С нами никто на связь к моменту постановки меня и “Чернигова” к причалу не выходил. У всех были наши мобильные телефоны, задачи никакие нам не ставились. Только слова: “Держитесь! Слава Украине!” и все. Больше – ничего».

А другие корабли еще держались, и «братская» морская пехота захватывала их один за другим. Дольше всех продержался тральщик «Черкассы», но и его не миновала судьба плена.

Что было дальше? Моряки предпочитают об этом молчать… Точно известно, что никого под замок не посадили. Офицеры, мичманы, матросы бывших украинских кораблей слонялись по Новоозерному, не зная, что делать. А по телевизору показывали триумфальное, невероятное по скорости переподчинение всего и вся на полуострове новому хозяину. А еще в гости приходили сладкоголосые вербовщики.

Капитан Владимир Хромченков не выдержал одним из первых. И перешел на российскую сторону. Потом потянулись другие, весь офицерский состав, даже матросы-срочники, призванные не только в Крыму, но и с материковой Украины. Точной цифры нет, говорят, каждый четвертый стал россиянином и русским моряком. Хотя… Долго никто из перебежчиков не прослужил. К примеру, капитан Хромченков уже не капитан, сейчас живет в поселке Старый Крым, это совсем в другой части полуострова, и довольно далеко от моря. Судьба других бывших «кировоградцев» тоже неизвестна – в России все, связанное с армией, тщательно скрывается. С Кировоградщины тогда там, кажется, и не было никого, когда я бывал на корабле в декабре 2012-го, там служили всего два матроса из нашей области, на 48 человек экипажа.

А с Владимиром Хромченковым мы славно тогда общались. Такой он приветливый был и радушный. И молодой – ему не было еще и тридцати. В кают-компании нам накрыли обильный стол, лились рекой понятно какие напитки. Говорили за жизнь, он почти не жаловался на состояние украинского флота, содержание и т.д., – а это вполне обыденное явление было и тогда и сейчас. Кто мог подумать, что всего через год с небольшим этот человек изменит присяге? Как и десятки тысяч других, впрочем. И Бог им судья, а не я. Люди столкнулись с самым сложным выбором в жизни – как быть? С одной стороны – присяга, а с другой – ты видишь, что мир рушится, а еще у тебя семья, квартира, быт. Потерять это все и ехать в Украину, которая неизвестно сколько еще продержится?..

А что же было дальше с кораблем? 19 апреля его отдали Украине. Буксирами «Кировоград» дотащили до Одессы. Россияне сняли с корабля все навигационное оборудование, средства связи, испортили двигатели. В общем, «по-братски» все сделали.

Сегодня у корабля своя новая жизнь. Он полностью восстановлен. 2 июля 2016-го был переименован в «Юрий Олефиренко» в честь нашего земляка, руководителя Морского центра специальных операций, героически погибшего в АТО.

Командир корабля – капитан третьего ранга Юрий Вицкий, кавалер ордена Даниила Галицкого. Дислоцируется в Очакове Николаевской области. Понятно, на борту нет ни одного человека из прошлого. Даже кот другой. В 2014-м на борту жил кот по кличке Румын, теперь живет Мурчик…