«Конвертнули» и забыли?

На прошлой неделе в Кировоградской области «накрыли» очередной так называемый конвертационный центр – по сути, мешок документов и печатей фиктивных ЧП и ООО, через которые в обход налогов выводятся наличные деньги предприятий реальных, и собственно люди, которые этот процесс якобы обслуживали.

По данным местных фискалов, за 2016-2017-й год конкретно эта группа из 8 человек вывела из легального оборота больше 200 миллионов гривен, а государство недополучило несколько десятков миллионов налогов. Впрочем, происходят подобные задержания регулярно много лет подряд, а о громких делах с известными фигурантами и их посадках по статье об отмывании преступных доходов пока не слыхать. И смутные сомнения по этому поводу никого, похоже, не терзают. А должны бы, и вот почему.

По графику?

Во-первых, сообщения о прекращении деятельности «конвертов» – с суммами и перечнем изъятого – появляются как по расписанию. Так, наиболее свежее, о котором шла речь выше, датировано 11 августа. Почти ровно год назад – 15 августа 2016-го – налоговая милиция области рапортовала о ликвидации аналогичного центра с годовым оборотом примерно в 280 миллионов, тогда также изымались деньги, печати, компьютеры и бухгалтерская документация, были наложены аресты на 66 расчетных счетов.

Уже в этом году был еще один эпизод – на 300 миллионов в год. Сообщения об этом появились в конце марта. Изъяты бухгалтерские документы, компьютеры, деньги, банковские карты. И, опять-таки, почти ровно за год до этого, в апреле 2016-го, СБУ и налоговики отчитывались о ликвидации конвертационного центра с оборотом в 250 миллионов, действовавшего, помимо нашего областного центра, в Броварах, Умани и Борисполе. Опять печати, деньги, бухгалтерия, офисная техника, оружие, арест счетов.

И… ничего. По всем четырем эпизодам за два года. Если смотреть на вещи с точки зрения законченного циника, то складывается впечатление, что у органов есть определенный план – «шлепать» по одному конвертцентру на область раз в шесть месяцев, ближе к середине полугодия. А то, что об окончательных результатах расследований, которые, вне всяких сомнений, начинают в связи с каждым эпизодом, никто триумфально не отчитывается, может говорить о том, что задача раскрывать и вовсе не стоит.

Кто эти люди?

Почему – вопрос отнюдь не риторический. С одной стороны, понятно, что фиктивные предприятия, которые существуют только на бумаге, регистрируются на утерянные паспорта, бездомных, людей, которые выехали на ПМЖ за кордон, и даже на безнадежно больных – например, онкологических. Иногда как фиктивные используют фирмы, по разным причинам прекратившие экономическую деятельность, но все еще существующие в реестрах – вместо ликвидации.

С другой стороны, очевидно и то, что этой деятельностью должен кто-то руководить, организовывать и курировать ее. Это раз. Есть клиенты – владельцы, руководители и должностные лица реальных бизнесов, которым хочется денег и не хочется налогов и которые непосредственно заказывают «обналичку». Это два. И, наконец, есть сотрудники и руководители банковских структур, которые деньги непосредственно выдают в конце цепочки, – скорее всего, с полным сознанием того, что на самом деле происходит. Это три.

То есть, к примеру, директор небольшой фирмы хочет вывести часть денег с ее счетов в нал и положить на надежный счет где-нибудь за рубежом на черный день. Или закопать в трехлитровой банке. Или рассчитаться за какой-нибудь ремонт с «шарашкой». Мало ли что. Для этого он обращается к специалистам по конвертации.

Дальше по документам он как бы покупает за безнал что-нибудь такое, что невозможно проверить или можно бесконтрольно списать. Оплачивает какие-то консультации (как проверишь, было, нет?), покупает пару тонн зерна (вон там лежит, пойди, перевесь) или скрепок на миллион (уже использовали – много скрепляем). Деньги и товары проходят через «чистилище» нескольких десятков фирм, печати которых лежат в том самом единственном мешке. Та, которая «продала скрепки» предпринимателю, как бы меняет их у другой по бартеру на ластики, например, и так далее. В конце «специалист» приходит в банк – вряд ли случайный, вряд ли к случайному сотруднику отделения – с договором о закупке товаров у населения и получает под них наличные. Их он и относит заказчику, оставляя себе маржу, – как правило, 2-10% от суммы.

Все названные люди участвуют, по сути, в уголовно наказуемом налоговом мошенничестве. Но о том, что к ответственности в этой связи привлекли не какого-нибудь зиц-председателя Фунта без определенного места жительства, а известного банкира или предпринимателя, пока не слышно. Вообще не слышно о том, что реально привлекли хоть кого-то.

Будут сидеть?

О том, что за деятельностью крупных «конвертов» стоят люди из по-настоящему большого бизнеса – как и о том, что «черные кассы» есть практически в любой крупной компании, декларирующей полную прозрачность, отлично известно и правоохранителям, и налоговикам, и бабушкам у подъезда. Да и в то, что ведение подобной деятельности с сотнями миллионов оборота возможно без покрывательства чинов в органах, призванных бороться с тенизацией, конвертацией, «налоговыми ямами» и т.п., вряд ли кто-нибудь верит в этой стране.

Мы даже могли бы назвать конкретные фамилии, и не одну, но, к сожалению, сделать это без юридических последствий для издания и его авторов реально только при наличии приговоров, где эти фамилии упоминались бы. А их-то как раз и нет.

Что тому причиной – вездесущая ли коррупция, чье-то неумение или нежелание работать, несовершенное законодательство или все это вместе? Опять-таки, вопрос риторический, но делать что-то надо! Только официально озвученные фискалами суммы убытков государства от деятельности конвертационных центров составляют ежегодно свыше 3 миллиардов гривен – грубо два областных бюджета Кировоградщины…